Едва закончился фильм, Эльза объявила собравшимся тему предстоящего диспута: «Оправдывайте ли вы героиню фильма, которая от обиды стала изощрённой садисткой, мстя бывшему любовнику за прошлые обиды и унижения?». Гости бросились наполнять бокалы, готовясь к долгой и ожесточенной полемике. Придвинули поближе вазочки с десертами. В пылу дискуссии, некогда будет шастать к фуршетному столику, успевай только сыпать аргументами.
– Видите ли, господа…– забасил один толстый умник, кандидат педагогических наук. – С точки зрения, патриархального общества, женщина не обладает какой-либо свободой выбора, во всём подчиняясь мужу-диктатору. Здесь же перед нами предстает совершенно иной тип женщины – парижская блудница, свободная от моральных запретов и общественных предрассудков. Садомазохизм, к которому постепенно скатываются её отношения с партнёром, закономерный итог извращенного понимания так называемых «свободных отношений», в рамках которых….
Подвыпивший Никитос громко зевнул, неожиданно для самого себя. Гости вмиг перестали слушать занудного оратора, уставившись на хозяина дома, попавшего впросак. Эльза злобно взглянула на любовника, давая понять, что его ждёт серьезный разговор по окончании вечера. Вдруг, смазливая блондинка «Мими», по-свойски хлопнула Никитоса по спине и заразительно рассмеялась, вовлекая присутствующих в круговорот смеха. Подстраиваясь под настроение аудитории, ядовито улыбался сам кандидат наук, осознав с острой душевной болью, что все эти «людишки» явно не доросли до его уровня, и зря он распинался перед плебеями, причисляя самого себя к патрициям. Сострадательная Эльза поднесла ему утешительный бокал коньяка, который тот мигом осушил, чтобы поскорее залечить уязвленное самолюбие. У него слегка дрожали руки, а на глазах выступили непрошеные слезы. Он привык упоенно декламировать на кафедре института, снисходительно взирая как глупенькие студентки записывают в тетрадки его величественные речи. И вдруг – такой конфуз…Кандидат наук твердо решил больше не появляться в этом «притоне», но уже через полчаса отрекся от скоропалительного решения, вовсю уплетая блины с семгой, щедро подливая себе в бокал халявный Hennessy.
Светская вечеринка продолжалась для глубокой ночи. Часы показывали пол-первого, а гости всё не расходились, обсуждая мировые тренды: глобализацию, цифровизацию, переход на «зеленую» энергетику и т.д. Никитос пожалел, что Эльза пригласила знакомых технарей, которые нудно разбирали преимущества солнечных электростанций по сравнению с ветровыми. Эта нудистика быстро опротивела хозяину дома, и он жалел, что нельзя выставить за порог докучливых гостей, превративших веселую вечеринку в научный симпозиум. Никитос развлекался тем, что наблюдал за Мими, которая тоже отчаянно скучала в кресле, попивая мартини. Она явно чувствовала себя посторонней на интеллектуальной битве.
