– Ты много значишь для… Для меня, По…Заботься… О Милли…
Все подошли к Фабио, наблюдая ужасную картину, горечь утраты настигла всех, ведь для каждого Фабио сделал невероятную услугу, именно благодаря ему Совет пал и им больше нечего было бояться. Они могли спокойно уйти на покой и жить дальше зная, что им больше ничто не угрожает и, может быть, поэтому многие из тех, кто находился рядом с Фабио стояли точно солдаты, видя, как уходит из жизни их генерал.
Дмитрий снял свою шляпу и прикрыл лицо рукой от неподдельной горечи. Милена вместе с Сергеем плакали у тела Фабио которое совсем скоро перестанет дышать. Не выдерживая всепоглощающего горя, Сергей и Милена сами подвергали себя опасности задохнуться и встретить закат жизни вместе с Фабио, своим верным другом и верным отцом. А дождь все пускал свои стрелы и кровь Фабио текла уже по асфальту. То была кровь освободителя, пожертвовавшего собой, то была кровь человека осмелившегося пойти наперекор всему ради любви и свободы.
Фабио задыхался чувствуя, как сердце его едва отдается мягкими волнами и как оно с болью выстукивает свой последний марш. Ему виднелись сны, где он вместе с Миленой гуляет по парку в солнечный день и солнце ярко светит через листья деревьев пуская солнечных зайчиков прямо на дорожку, по которой они шли. Фабио слышал шелест деревьев, и он показался ему самой замечательной вещью на свете. Фабио держал Милену за руку, и они шли, не заботясь ни о чем, свободные от излишних раздумий пока глубокие тона послеполуденного солнца разукрашивали все в свой прекрасный золотистый оттенок. Свет понемногу меркнул в его глазах, и он волей последних усилий произнес:
– Милли…
Милена обняла его и Сергей вместе с ней, остальные же сняли головные уборы с головы, встали на одно колено и провели залп из тех оружий что у них были. Фабио перестал дышать и с последним стоном он скончался, глядя вверх на небеса, которые поливали его дождем.
– Милли, я, как и ты не знаю, как жить дальше, потеряв своего единственного друга, разве мог я полагать что все произойдет вот так… Этот чертов мерзавец, жалкий, трусливый, безмозглый… К черту! Тьфу. Прости меня Милли, мне не стоило так… При тебе. Послушай, мне так же тяжело, так же больно, просто ты не одна знай это и для меня он был тоже в каком-то смысле как отец, как Наставник, как друг и человек, которому было не наплевать и который нашел в себе силы простить меня за мою выходку. Откуда мне знать, может, может если бы я тогда не сбежал… Черт…
