«Воспоминания… – думал Сергей, – что же есть воспоминания? Отчаянные мысли преступника, или же благие мемуары того, кто считает себя святым? Чертовы воспоминания, чертова жизнь, с ее прериями, невзгодами, дурными последствиями и безысходностью, что мать его так сильно вынуждает меня сделать то, о чем сожалеть я уже не буду. Дрянный зов судьбы, чертова жизнь, где мы теряем тех, кто нам так дорог, но в то же время не ценим тех, кто есть сейчас, на кой черт нам оно? Пустая трата времени, где от нас останется лишь надгробная плита, да две даты, одна хорошая, та, что спасла от мира сего, другая плохая, что ввела нас сюда, в обитель страданий, муки, лжи и бедствий, словно бы даты заключенных в это мир, тех, что отсидели в ней свой срок и были наконец освобождены. И как коварно подвергать нас этой пытке, как коварна жизнь, в которой знающий будет тонуть со своим знанием, а слепой к знаниям и понимаю мира будет счастлив, чертова гармония, тьфу! Невообразимая ложь, сон, который никогда не кончится, дьявольские ухищрения! Что это за боль, преследующая меня? Я спасся от смерти в тюрьме, хотя она была так близко, что дышала мне в спину холодным ветерком, я смотрел в дуло пистолета и почувствовал себя мертвым всего на мгновение, так я потерял все чему учил меня когда-то Наставник, как мог я предать его память, как мог я так опозорить его? Как можно ненавидеть себя и жить с собой же? Черт возьми!»
Сергей не выдержал и слезы покатились по его щекам. Слезы, накрывшие мраком его взор от улицы, в которой царила полумгла. Сергей ненавидел плакать, как ненавидел и себя, ибо то были слезы отчаяния, но чувства должны были вылиться из него. Слезы эти показались ему чем-то необычайно унизительным, точно он плакал у всех на виду, и все смотрели на него показывая пальцем. Он вытер слезы и продолжил смотреть на луну, которая отражалась в реке. На тот белый глаз, что взирал на него, не моргая понимающим и сочувствующим взглядом, который был так необходим Сергею в этот час.
В этот горестный момент Сергей потерял бдительность и совсем не заметил фигуру что расположилась позади него. Некто вытащил нож и приставил его к горлу Сергея, все произошло до того тихо и неожиданно что, казалось, словно бы противник вырос из-под земли. Сергей отдал ему должное расхваливая такие методы нападения в своих мыслях, но после секундного удивления, он пришел в себя и теперь стоял неизменно на мосту ожидая реплики того, кто так искусно сумел к нему подобраться.
