Владелец плавающих бочек посмотрел на то, как обтерли и высушили его сына, пробормотал слова благодарности и поспешил вперед, к голове обоза. Когда он вернулся, я была уже почти не грязная. — Голова сказал, что сегодня не уехать никуда, тут и ночевать будем. Мне наказал место в повозках найти, значит. Разрешил. — У нас тут не протолкнуться, твой малец госпожу не отпускает. Давай в следующую на ее место, — ответили изнутри, и тот послушно почапал прочь.
Он оттащил с дороги бочки, попробовал сдвинуть телегу (из повозок послышались смешки), распряг лошадь, привязал ее к поверженной телеге и пошел в повозку к вдове. Как он там договаривался, не знаю, но назад не вернулся. Посчитав, что я больше никого не испачкаю, я приняла приглашение влезть внутрь, где сняла все, кроме нижней рубахи (отец семейства под строгим взлядом жены торопливо отвернулся), напялила одолженное Габриэлой старое платье и завернулась в одеяло. Охранники распрягли лошадей и свели их с дороги в поле, прихватив и ту, что была у телеги. Там натянули полог и разожгли под ним костер. Позже один из караульных прибежал к нам с котелком кипятка, наказав разлить по кружкам и отдать ему тут же, другие ждут.
Мне выдали кружку для кипятка и насыпали в воду каких-то пахучих травок. Мои припасы остались в другой повозке, но добрая хозяйка выделила кусок хлеба и репку — чем перекусили сами. Спать ложились вповалку. Мальчишка прижался ко мне и отпускать не желал.
***
Я проснулась от того, что было тихо. Дождь кончился. Где-то ухала сова, потрескивал костер охраны, тихо чавкала грязь: чав-чав... тихо... чав-чав... Что-то странное было в этом наборе звуков. Я села рывком. Я помнила, что охрана поставила полог напротив нашей повозки. Чтоб мужчины да не болтали, коротая ночь у костра? И кто так тихо шлепает мимо повозок, опасаясь шуметь?
Стараясь двигаться неслышно, я высунулась из-за полога и присмотрелась к охране. Все спали вокруг костра. Все! Тихие шлепки остановились, и я услышала шепот, но слов разобрать не могла. Во тьме блеснул отсвет неяркого светляка.
Обоз и охрану усыпили водой, это понятно. Что-то туда сыпали... почему я не уснула? Наверно, пахучие травки Габриэлы перебили сонную воду. Демоны! Значит, хозяев повозки можно разбудить.
Я положила руку на рот женщины и потрясла ее за плечо. — Тише, не двигайтесь и молчите! — зашептала ей в ухо, едва у нее дрогнули веки. Габриэла тихо угукнула. Я отняла руку от нее рта и продолжила. — Все спят, даже охрана, а мимо повозок кто-то ходит со светляком и шепчется.
