— Но ты не такой, — улыбалась Натали.
— Мог бы стать, — качал головой Том.
Ему все еще казалось, будто к нему на ладонь села хрупкая певчая птица, которую он может раздавить неосторожным движением. И эта птица не замечает, что творится в мире. Вести с материка становились все более тревожными, даже беженцы теперь пребывали иные. Больше не было веселых аристократов, везущих в сундуках фамильный фарфор. Теперь прибывали оборванцы, беглецы из собственных поместий, о них писали в газетах. На колдографиях были измученные, изможденные маги, которые искали приют и защиту.
Ужасы магловской войны, с которыми Том познакомился еще четыре года назад, докатились и до Англии. Стали поговаривать о начале военных действий. Долохов-старший стал частым гостем в Министерстве. Старшекурсники в школе начали строить планы о вступлении в боевые отряды, грезили о подвигах и помощи союзникам. Том был лишен подобных желаний. Он за несколько августовских дней понял, что в войне нет ничего героического, там только страх и острое желание выжить. Натали его поддерживала. Описывала войну глазами самих военных. О голоде, страхе, желании жить, о невероятном усилии воли, основанном на желании защитить семью. Красиво о войне пишут лишь те, кто на ней не был. У остальных — страшно, сумбурно и даже смешно.
Как бы там ни было, в мире маглов война прошла переломный момент, что словно подстегнуло Гриндевальда. Стала поступать информация о ритуальных убийствах, пропали какие-либо сведения о взятии в плен. Когда студенты покидали Хогвартс на летние каникулы, ситуация стала особенно напряженной.
Том отправился к своим родичам. Ему не терпелось начать строить что-то свое, разобраться в бухгалтерии, понять принципы дел семьи. Он часто ужинал у Долоховых, с трудом учил язык и втайне ото всех увлекся архитектурой. Хижина Мраксов стояла на огромной территории. В самый раз для красивого светлого дома и парка вокруг. Тому казалось правильным построить дом и самостоятельно заложить защиту, укрепить всеми возможными способами. Посадить вокруг кусты сирени и возвращаться в этот дом к Натали. Только для начала нужно дождаться кончины дядюшки.
Но в середине июля Тони прислал ему обеспокоенное письмо, и Том рванул к Долоховым, оставив все свои привычные дела. Антонин был взволнован, даже взвинчен. Натали не могла сдерживать слез. Том обнял девушку, взглядом требуя Долохова объяснить, что случилось.
— Папа заболел. Мы позвали мистера Тики, это наш семейный колдомедик. Он сказал, что это драконья оспа.
