Рожденные в дожде | страница 17



Раф перечислил прозвища тех, у кого они имелись, последовательно ткнув в друзей пальцем, на фоне которых блекло прозвучали «Димон» и «Настя», Анатолию стало смешно:

–Это имена или стиль жизни?

– И то, и другое,– нисколько не смутившись, ответил Раф.

Они стояли, два антагониста – один аккуратно причесанный, отутюженный, с дорогими часами и одеколоном, другой– взъерошенный, растрепанный, анархичный. Порядок – и свобода.

Бармен поставил их напитки на стойку.

–Тогда пойдемте, обсудим все поподробнее!–призывно воскликнул Анатолий и направился к дальнему столику.


Verse 2:


Сидел под тенью дерева художник,

А где-то далеко взрывались звезды,

А где-то далеко сгорали солнца,

Планеты поглощал бездонный космос


Сидел художник. На его картине,

Лучи так ласково баюкали долину,

И, словно стадо молодого пастушка,

Паслись на небе кучевые облачка


А где-то разбивались в пыль планеты,

На части разрывали их кометы,

Смертельно-жгучие лучи пульсара,

Срывали атмосферы покрывало…


Был на картине двухэтажный домик,

И на крыльце сидели мама и ребенок,

Струилась поперек долины речка,

И в лодочке старик сидел беспечно.


А в бесконечном ледяном пустом пространстве,

В глубоких черных дырах свет терялся,

Необъяснимые, ужасные моменты,

В секунду прекращали жизнь планеты


Сидел художник в этом хрупком мире,

Но как неуязвимы на его картине,

Под деревом, цветущим на холме,

Влюбленные на тоненьком холсте…


– Из альбома Вока.


Жаркий солнечный день застал их, отдыхающих, в летнем кафе. Ветер перебирал листья деревьев, словно педантичный музыкант – медиаторы. В парке, где находилось кафе, сновали толпы беспечных прохожих, создавая препятствия стройным спортсменам и звякающим колокольчиками велосипедистам.

На веранде за длинным столом, предназначенным для большой компании, сидела вся группа. Продюсер не подкачал–за последнее время они открыли несколько мероприятий в городе, приглашенные туда в качестве «живой музыки», и сыграли концерт в Парке Горького на одном из праздников. Их будущее теперь было в надежных руках, и они позволили себе насладиться настоящим.

Слайд привел с собой какую-то девчонку, которая в нагрузку притащила еще и подругу. Они без всякого выражения смотрели на музыкантов ярко накрашенными глазами, и мало говорили – в основном смеялись над шутками, а во время разговора других переводили взгляды с одного говорящего на другого, немного приподняв уголки пухлых алых губ. Кроме своей внешности, они не оставляли в памяти ничего. Они были как винтажные педальки дилэя, которые сразу привлекают внимание, но после недолгого их использования хочется вернуться к старому, потертому, но удобному, «тапку».