Мой крохотный, как я могу позволить забрать тебя у меня? Как я могу не предоставить тебе возможность жить достойно? Как я посмею лишить тебя счастья? Нет, даже не могу предположить, что ты будешь жить в нищете. Ты – мой единственный ребенок, ты – моя причина поступать, так, как я поступаю. Раньше я жила, охотясь на добычу – достижения, статус, заработок. Как истинный охотник, никогда не останавливалась на одной добыче, стремилась за другой. Но теперь мои личные победы не могут заставить меня ликовать, как раньше. Возможно, люди меня осудят, не поверят. Может быть, женщины не обязаны посвящать всю свою жизнь детям. Может быть, существует еще множество радостей, кроме материнства, а для некоторых материнство – вовсе не радость. Но как меняет эта информация мое отношение к сыну? Никак. Я просто люблю его. Знаю, что в будущем могу сделать много ошибок. Наверно, я уже делаю какую-то ошибку. Но пожалуйста, пускай он знает, что я люблю его. Что это все из-за любви к нему. Только из-за этого.
12глава
(от лица Софии)
Последнее утро перед моим отъездом. Ванюша ведет себя абсолютно безмятежно, полагая, что этот день пройдет по примеру других. Он неторопливо ест завтрак, радостно поглядывая в окно.
Мой крохотный, прошу, не ожесточи свое сердце. Не поддавайся гневу. Сумей сохранить свою доброту. Научись понимать мотивы людей, научись не осуждать их.
Рыжеволосый красавец вышел со своей комнаты в новых синих брюках и белой хлопковой рубашке. Светло-голубые глаза смотрят прямо в мои с недоумением. Я стараюсь соблюдать умиротворенный настрой. Объяснив ребенку, что он пойдет в школу, я медленно пошла в свою комнату. Комок в горле не давал сказать больше ни слова. Надо успокоиться. С каждым вдохом и выдохом, мне труднее дышать. Не выдерживаю: слезы текут по моим щекам, совершенно неконтролируемо. Я вытираю их ладонью, а второй – закрываю свой рот: кажется, что закричу от этой непрекращающейся боли. Нет, нельзя – Ваня услышит. Почему-то сломать руку было не так больно, как отпустить сына. Будто жуткое чудовище барахтается внутри меня и пытается найти выход. Словно что-то поедает меня изнутри, может быть, совесть или ненависть к себе. Чтобы хоть как-то приглушить чувства, эмоционально освободиться, я закричала. Абсолютно беззвучно. Мне существенно легче. Я подошла к зеркалу. Увидев покрасневшее лицо, привела себя в порядок с помощью макияжа. И наконец, вышла к сыну.
Взявшись за руки, я и Ваня выходим из подъезда, садимся в такси. Со мной – большой чемодан красно-оранжевого цвета, по словам Ванюши – морковного, а в нем – вещи моего сына – одежда, обувь, любимые игрушки.
