Я надел наушники и двинулся вниз по бульвару к «Трубной», напевая под нос. Мне навстречу шли две девушки. Одна была такая красивая: на губах чёрная помада, как бы растрёпанные, но на самом деле тщательно уложенные золотистые волосы, глаза как будто безразличные, но внимательные и глубокие, а ноги …
И вдруг я чихнул. Опять всё из-за пыльцы. Чихнул так, что из уха вылетел наушник. Только поправил его и снова посмотрел на девушку. Она что-то мне сказала или показалось? Девушка уже совсем близко. Я вытащил наушники и спросил:
– Извините, вы что-то сказали?
– Вы чихнули, – улыбнулась она. – Будьте здоровы!
– А, спасибо. Спасибо вам большое.
И не останавливаясь, они с подругой прошли мимо. В тот вечер я поблагодарил весну за то, что благодаря ей на меня обратила внимание та девушка. Но вместе с тем корил Москву за то, что хоть она и маленькая, но никогда мне больше не повстречать ту девушку.
Сигареты
У нас кончились сигареты. В подъезде мы докуривали последнюю на троих: я, Алик и Паша.
– Курить хочется опять, – сказал Алик, как только кончилась сигарета.
– Думаю, смогу нарыть, – ответил я на это, – дома есть.
И мы пошли ко мне домой, но я передумал быстро:
– Бабушка дома, наверное, не получится.
– Блин, ну ты чё, – возмущались пацаны.
Паша, который считался другом Алика, разозлился:
– Ты нам должен.
– Ничего я тебе не должен, – я посмотрел на Алика, а тот отвёл глаза, – но курить я тоже хочу.
Стали придумывать, как достать сигарет. Решили написать письмо «от сестры». У Алика хороший почерк, он красивыми буквами выписал: «Пожалуйста, продайте моему брату сигареты «Мальборо» красные. Сама не могу прийти, заболела». И дальше фамилия, имя, число, время написали и подпись поставили.
– Ну что, кто пойдёт? – спросил Паша. – Давайте тянуть соломинки или типа того.
– Кинем монетку, – предложил я. – У двоих по-любому будет либо орёл, либо решка. Кто в меньшинстве – тот идёт.
Проиграл я, у меня у одного оказался орёл. С этой бумажкой Алик и Паша меня отправили в магазин, а сами остались ждать у входа. Я подошёл к продавщице, она на меня так ненавистно зыркнула, что я вместо того, чтобы протянуть ей письмо, зачем-то вытащил деньги и попросил жвачку.
– На! – единственное, что она сказала мне.
На ладони у меня лежала жвачка и три рубля. Я быстро вышел из магазина.
– Ну чё, прокатило? – нетерпеливо спросил Паша, переминавшийся с ноги на ногу.
– Нет.
– Не поверила?
– Не поверила. Говорит, даже если болеет, то всё равно сама должна прийти.
