Семнадцать мгновений из жизни курсанта | страница 7

Грузный Савин неуклюже пытается выхватить свой комсомольский.

– А что там под обложечкой? О, денежки… Откуда столько?

Общий гомон затихает, все смотрят на Савина. И на кучку мятых «трешек» и «пятёрок».

– Прислали, – оправдывается тот.

– А когда это было?

– Что-то не помним…

– Давно прислали? И не потратил?

– Так это он, что ли!? Вот сука!

– Погоди, ещё доказать надо – все начинают говорить одновременно.

– Отставить! – возглас командира группы восстанавливает тишину.

Тут влезаю я:

– У меня номера купюр записаны, давайте проверим!

Сверяем номера, они совпадают. Лицо Савина идёт красными пятнами…

Комсомольское собрание проходит в ленинской комнате. Встаёт Коля Цалко, наш командир, младший сержант с пшеничными усами и мягким белорусским говорком. Он коротко повторяет то, что мы уже знаем. В группе пропадали деньги, вор обнаружен, это недопустимо в воинском коллективе… Исключить из комсомола – единогласно. Удивительно, но никто не предлагает побить Савина, устроить ему «тёмную». Просто все ведут себя так, как будто его нет. Не разговаривают, не садятся рядом ни в столовой, ни на занятиях. В училище приходит его мама, разговаривает с командованием курса, с группой, просит простить, оставить… Спустя несколько дней нам зачитывают приказ начальника училища – Савин отчислен. Мы мельком видим его уже с солдатскими погонами, в сопровождении курсового офицера. И он навсегда пропадает из нашей жизни.

Осень 1983

– Наш самолёт приступил к снижению и совершит посадку в аэропорту города Ростов-на-Дону…

Массивная туша ТУ-154 плавно кренится на крыло, выполняя неспешный разворот. В иллюминаторе вижу праздничную россыпь вечерних огней родного города. Откидываюсь на сиденье и, прикрывая глаза, снова прокручиваю в памяти вчерашний день…

– Равняйсь, смирно! Вольно!

Строй «отпускников» застыл в блаженном ожидании. Все в отутюженной парадно-выходной форме, каждый с долгожданным отпускным билетом. Я тоже в этом строю. Последний зачёт, по военной истории, успешно сдан утром. Первая сессия: шесть зачетов и экзамен – всё на «5». А вот по физподготовке – два балла. Утешает, что не я один такой, физо не сдало около 30 человек. Тем не менее отпускной билет у каждого. Вполуха слушаю короткий инструктаж: форму одежды не нарушать, алкогольные напитки не употреблять… Команда «Разойдись» – и мы торопимся за ворота. Первый отпуск…

Из аэропорта направляюсь прямиком к тётушке. Отец продолжает службу в Чехословакии, мама и младшая сестрёнка – с ним. В Ростов они приедут только летом. А этот отпуск я проведу у тёти Любы, старшей маминой сестры. У неё однокомнатная квартира на площади Дружинников, Литвинова 16. После поцелуев, объятий, вручения рижских сувениров, домашней еды, первое желание – переодеться в гражданку. Достаю свои тёмно-синие Wildcat, купленные в Чехословакии почти перед самым выпуском, «дутые» сапоги на поролоне, куртку. Однако за прошедшие полгода я, видимо, слегка «расширился» – в джинсы влезаю еле-еле. Выхожу на улицу, прохожу пару сотен метров… Ноги насквозь продуваются ледяным ветром. Куртка короткая, сапоги слишком мягкие, как тапочки. Холодно и неудобно. Возвращаюсь, переодеваюсь в свою привычную «парадно-выходную» и до конца отпуска выхожу только в ней.