Вот и сейчас в натопленной атмосфере витали грозовые всполохи обоюдного непонимания, возникшего по вине разговора, в котором полный энтузиазма супруг поделился с женой предстоящими планами своей дальнейшей профессиональной деятельности.
– Все-таки я не понимаю, – произнесла она озабоченно, глядя как он ворошит алеющие угли в камине, – почему ты решил оставить свой институт именно сейчас, когда все наконец стабилизировалось? Чего тебе не хватает?
– Опять двадцать пять, – с раздражением, сунув кочергу в ворох золы, отреагировал он. – Предложения мне не хватает. Такого, которое мне сделали в другом месте. Никогда институт не пойдет на такой риск в исследовании моей темы. Понимаешь? Ни-ког-да. Все, что угодно профинансируют, но не это. Табу. А тут такой шанс представляется, который я никак не могу упустить.
– Не знаю, не знаю. Значит есть все-таки причина, по которой данная тема в институте закрыта. Сколько раз тебе говорили, что она бесперспективная. Ты опять хочешь остаться один, чтобы от тебя отвернулись коллеги, лишиться работы, в конце концов?
– Да почему лишиться-то? Наоборот же, мне ее предлагают!
– А что будет после того, когда подтвердится, что твоя идея бесперспективна? Тебя оставят работать там? В институт уже будет не вернуться, это точно. И что в итоге?
– Ну почему, почему ты считаешь, что она бесперспективна? Ты-то в этом что смыслишь? – распрямившись, зло выпалил он и зашагал по гостиной, маниакально переставляя вещи, чтобы чем-то занять руки от волнения.
Приосанившись, сидя на краешке кресла и гордо поджав губы, она ответила сдержанно и спокойно:
– Я в этом ничего не смыслю, ты прав, но мне, в отличие от тебя, достаточно всех услышанных о твоей идее заключений, которые были сделаны многочисленными экспертами, среди которых есть твои коллеги и твое начальство. Я так понимаю, что они что-то смыслят в этой области?
– Смыслят, – хмыкнул он раздраженно. – Боятся шаг в сторону сделать. Догматики паршивые. Да и черт с ними!
Отмахнувшись в пустоту от невидимой мухи, он взъерошил на своей голове прядь седеющих волос и устало опустился в кресло напротив жены.
– Мне одного не понять. Ты всегда против меня, всегда сдерживаешь. Будто ты не союзник мне, а злобный враг. Вместо проявления поддержки ты наоборот будто упираешь мне ладонь в лоб и давишь. Никогда еще не было такого, чтобы ты была лояльна к моим начинаниям.
– Я всегда против тех начинаний, которые за собой не несут ничего хорошего, – строго ответила она, откидываясь на высокую спинку кресла.
