– Все верно.
– Тогда понятно, – повернулся он полубоком, закинув ногу на ногу и устремив взгляд куда-то в сторону касс. – А я вот пришел проиграть последнее.
– Почему сразу проиграть? – уложил я на стол распечатку, посмотрев в его беззаботный образ с искренним недоверием. – Ведь еще ничего не ясно.
– Ни хрена. Все ясно давным-давно. Я простой идиот.
– С чего вдруг?
– Да хотя бы с того, что я в столь зрелом возрасте сюда прихожу, – в его глазах все еще была пустота. – Надеюсь хоть что-то выиграть, хотя задним умом понимаю, что просто кормлю мошенников. И кто я после этого?
– Вы просто азартный.
– Ни хрена. В жизни все до противного глупо. Одни ребята решают, что нам покупать в магазине, другие – что надевать, третьи – чем заняться на выходных, и даже что поставить на матч «Барселона» – «Реал» за нас тоже решают мнимые специалисты.
– Эм…нет.
– Эм…да, – передразнил он. – Вот почему покупают в кредит дорогущий айфон?
– Потому что бренд.
– Да нахуй он тебе нужен?! – вспыльчиво наклонился он. – Тебе так важно, чтобы на кроссовках было написано «Nike»?
– Они просто делают качественную обувь.
– Да прошли давно уже те времена, сынок, – сказал мужичок, нервно покачиваясь взад-вперед. – Их сейчас штампуют одни и те же киргизы, замурованные в подвале!
– Не правда.
– Да что ты?!
– Вы видели?
Мужчина взял паузу. Очевидно, что для раздумий. Похоже, мои аргументы завели его в однозначный тупик.
– Как же вас молодых легко и просто запрограммировать, – произнес он, понуро опустив голову. – Бренд. Мода. Пусть будет неудобно, пусть надо будет полгода ебашить на низкооплачиваемой, неприятной работе, чтобы выплатить хотя бы один в кредит. Зато в тренде будем.
Я сглотнул ком, обратив внимание, что девочки на кассах засуетились. Потом сказал:
– В чем-то вы правы. Тренд – это действительно дурацкое помешательство.
– Тренд – это долбоебизм, – поднял он палец вверх, словно призывая к повышенному вниманию. – Притом не просто долбоебизм, а манера восприятия чужого мнения в лице собственного. Это определенный пример гипноза – когда тебе совершенно что-то не нужно, но ты, благодаря информационной глобализации, начинаешь думать иначе.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Допустим, что это так. Но какое это имеет отношение к ставкам?
Он вновь улыбнулся. Его губы чуть разомкнулись. Дверь в контору приоткрылась почти беззвучно, но мы оба это заметили и, едва ли не синхронно, повернули головы к выходу. Из проема вылезли, будто новорожденные цыплята, двое юных парней, одетых в разноцветные шмотки и бурно обсуждающих матч «Барселона» – «Реал». Один утверждал, что сегодня прочел в сообществе пост какого-то «чумачечего» прогнозиста, обладающего репутацией аса, в котором, черным по белому, написано понятливым языком, что нужно ставить на победу «Реала» с коэффициентом 2,33. Второй, ему наперекор, вторил, ссылаясь на другое сообщество, в котором за ежемесячную оплату говорили о двойном исходе на «Барселону» и «Тотале меньше 2,5» В своеобразной дискуссии они протопали половину зала, притормозив у дивана побольше и, с гордостью подметив сей приятнейший факт, а также косо взглянув на меня и на постаревшего дядьку, плюхнулись на него с удовольствием. Дядька со стоном оторвал свою пятую точку от того места, где он сидел последние пять минут, подошел ко мне, присел рядом и шепнул на ухо:
