– Ему три годика, а он уже четыре раза побывал на реке Великой, – отвечала бабка. – Он родился 19 декабря, аккурат на Николу Зимнего. Мамка его на третьем месяце уже была, но Великорецкий крестный ход пропускать не стала. Прошла все 160 километров вместе с маленьким Коленькой в животе. Он, как родился, тоже каждый год с нами ходит. Правда, пока в коляске да на руках, добрые люди помогают. Вот и ты нас не бросила.
Елизавете стало ужасно стыдно, что она еще час назад, как мегера, высаживала этих людей из автобуса, а вместе с ними и этого чудесного младенца. Она много читала про Великорецкий крестный ход и даже однажды ездила на берег реки Великой 6 июня, в праздник обретения великорецкого чудотворного образа Святителя Николая. Десятки тысяч людей собираются в этот день в том самом месте. Тысяч тридцать идут пешком по лесам и болотам, и среди них этот младенчик! А она, маловерная, штрафов испугалась. Елизавета погладила его рукой по светлым волосам и прижалась к ним щекой. Малыш продолжал пристально смотреть вдаль, словно всю жизнь ждал встречи с Санаксарами, как с родной бабушкой.
Часа через два с половиной автобус благополучно добрался до Санаксарского монастыря. Елизавета, держа Коленьку на коленях, и стоящая рядом с ними бабка выпускали из салона автобуса многочисленных, измучившихся переездом паломников, ожидая появления в узком проходе мамы младенца.
– Надо же, сколько народу набилось! Такой штраф бы выписали моему Алексею! Да обошлось, слава Богу, – произнесла вслух свои мысли Елизавета.
– А как ты хотела? По-другому и быть не могло, – отвечала Колина бабка. – Ты же с нашим Николашей на руках, как с иконой Чудотворца, ехала. Кто тебя остановит?
В этот момент появилась Колина мама. Он проворно забрался к ней на руки, положив свою светлую головку ей на грудь. Выйдя из автобуса, паломники первым делом отправились в храм, а затем определяться на постой. Елизавете очень захотелось поставить свечку Николаю Угоднику за благополучный исход путешествия и попросить его святых молитв и благословения на остаток пути.
Мой отец давно увлекается охотой: гоняет зайцев, бьет уток и боровую дичь. Он охотник-одиночка. Не любит шумных компаний и пьянок в лесу. Охота для него – это уединение, умиротворение и общение с природой. Впрочем, в его бригаде все же есть еще две живые души – гончие суки Звезда и Шельма. Да и те ходят с хозяином за дичью не парой, а поочередно. Как шутит родитель, тяжело собачке каждый день по лесам бегать. А сам он как будто и не устает вовсе. В сезон его из леса не выманишь. Чтобы не мотаться на ночевку в город, лет десять назад в одной местной деревеньке километрах в двадцати от города он купил небольшой старый дом. Прибрался, переложил печь, обшил стены новой строганной доской. Словом, организовал себе суровый, но опрятный охотничий быт.
