Жена во время ремонта ни на шаг не отходила от мужа. Подавала инструмент, держала лампу-переноску, скрашивала его одиночество разговорами. Так ночь и скоротали, глаз не смыкая, не перекусив, поскольку торопились – люди ждут, ехать надо. На рассвете, слава Богу, управились. Алексей поставил помпу, натянул все ремни, тосол не течет – машина готова. Сам грязный, аж жуть. Вымыл лицо и руки, переоделся. Жена заботливо разложила на верстаке нехитрую дорожную снедь перед дальней дорогой. Только Алексей надкусил помидор, как перед супружеской четой возникла громогласная особа, делегированная томящимися на автовокзале паломниками.
– Ах ты, паразит! – возопила она. – Мы там измаялись все, а он тут разъедается! Совести у тебя нет, а ну, быстро поехали!
Супруги, как могли, объяснялись, но представительница общественности ничего не хотела слышать. Выдав все, что накипело, лично от себя, а также передав ноту протеста напутствовавших ее, она победоносно уселась в салон автобуса, прикрикнув напоследок:
– Побыстрее там!
Наспех закончив трапезу, Алексей попрощался со сторожем, пообещав на обратном пути заехать отблагодарить мужиков, и тронулся в путь. Паломники с недовольным видом занимали свои места, рассаживались, предвкушая, наконец-то, долгожданный сон в удобном (по сравнению с автовокзалом) автобусном кресле.
Елизавета всегда сидела рядом с мужем на специальном сиденье справа от водителя. Пассажиры сладко посапывали на своих местах, а она понимала, что ей сейчас нельзя смыкать глаз. Алексей не спал всю ночь, не дай Бог, закимарит, а в салоне почти пятьдесят душ. Она негромко разговаривала с мужем, внимательно наблюдая за его состоянием, ни на миг не оставляя его один на один с усталостью. При этом саму ее так сильно морил сон, что казалось, еще немного, и она потеряет сознание. Это было настоящим мучением и пыткой. Но спать было никак нельзя. Уснет она, уснет Алексей…
В Дивеево благополучно приехали во второй половине дня. Группу быстро разместили в комнатах для паломников, накормили. Алексей на правах уставшего водителя лег отдыхать, а Елизавета вместе со всеми отправилась на послушание. Ее определили в ту половину группы, которая должна была пойти на какие-то земляные работы по расчистке старого фундамента. Копать – так копать.
Женщина, которая вела группу к месту послушания, по дороге все время отлучалась, останавливалась и заходила на минутку в разные места. Наверное, она тоже выполняла множество своих послушаний. Наша Елизавета как натура любопытная совмещала паломничество с туристическим пристрастием знакомиться с новыми местами. Она осматривала архитектурные шедевры, то и дело отвлекаясь на наблюдения. В какой-то момент отстала от группы. Решив, что провожатая просто в очередной раз отошла по своим делам, Елизавета на минутку присела на одну из многочисленных монастырских лавочек. Под ласковыми лучами августовского солнца ее, не спавшую вторые сутки, разморило в считанные секунды.
