В бою 21.01.1945 г. с группами противника, оставшимися в лесах, тов. Кассин из личного оружия уничтожил 5 немецких солдат. В неравном бою осколком гранаты сержант Кассин убит».
На этих строках комок запекается в моем горле. Ну, как же так, Павел Петрович! Почему в том бою отвернулось от тебя твое солдатское везение? Ведь уже начало сорок пятого года. До конца войны оставалось всего несколько месяцев. Ведь ты прошел с боями три года и освободил пол-Европы. Мог запросто добраться до Берлина, вернуться к своей матери, жениться, нарожать детей. Было бы у меня сейчас намного больше двоюродных братьев и сестер. Но интернет сообщает, что ты похоронен в Польше, Катовицкое воеводство, деревня Вешкув. Теперь мы знаем все о твоем подвиге. Земной поклон тебе и всем героям Великой Отечественной войны!
Но если вы думаете, что на этом пора завершать повествование, то ошибаетесь. История Павла Петровича на его смерти не заканчивается. Шел 1922 год. Евдокия Ионична, моя прабабушка, его мать, вновь забеременела, когда в семье уже было семь детей. Времена на дворе были тяжелые, голодные, и лишний рот, как нож к горлу. Глава семейства Петр Иосифович, к слову, не был против рождения восьмого ребенка и приговаривал: «Дитя народится – и хлеб народится».
Тем не менее, моя прабабка решила взять грех на душу и отправилась в город на аборт. Следует отметить, что предки мои жили неподалеку от тех мест, где проходил путь Великорецкого крестного хода. Места намоленные. Вот уже шесть веков Вятка каждый год носит чудотворный образ Святителя Николая на место его обретения в село Великорецкое. По дороге в больницу Евдокии повстречался старичок с аккуратной белой бородкой. Разговорились. Попутчик посочувствовал женщине, но взялся отговаривать ее от аборта. Дескать, не бери грех на душу и не сомневайся, с голоду не пропадете. Вырастет, мол, твое дитя да еще тебя кормить до самой смерти будет. Евдокия одумалась и вернулась домой. Павлик родился здоровым, симпатичным и способным мальчиком. Рос на радость родителям.
Когда в сорок пятом пришла на него похоронка, материнское сердце разрывалось от горя. Сколько слез было пролито, представить несложно. Самый младший, самый любимый… Вспомнила Евдокия того старичка и его обещание, что должен был Пашка кормить ее в старости. Зароптала, мол, зря тогда поддалась на его уговоры. Не было бы сейчас у нее этого горя.
Закончилась война, трех сыновей не дождалась Евдокия с фронта. Но жизнь не стоит на месте. Умер муж Петр Иосифович, она перебралась к детям в город. Пенсию бывшей колхознице насчитали копеечную. Стали собирать бумаги на получение пенсии за погибших на фронте сыновей. Но вот загвоздка: один пропал без вести, бумаг нет; другой был женат, и деньги за потерю кормильца получает невестка. И только Пашкина похоронка выручила Евдокию. В собесе начислили матери погибшего солдата тридцать рублей – по тем деньгам сумма приличная. Хоть и забрал Бог ее младшего сына, но кормил воин Павел свою мать до гробовой доски.
