Ангелы не курят. Откровения начинающего грешника | страница 18

Об этом противоречии я вспомнил, спустя 22 года, на встрече с Владыкой Хрисанфом. По благословению Святейшего Патриарха и Святейшего Синода он был назначен на кировскую кафедру еще в 1978 году, которая тогда называлась «Кировская и Слободская». На Вятке очень любили своего правящего архиерея, отдавшего служению здесь более тридцати лет. Во время встречи мы говорили с ним о возрождении православия на вятской земле, о его второй кафедре, о духовенстве, возрождении Великорецкого крестного хода и многом другом. Владыка, помню, разоткровенничался и признался, что самым большим чудом в своей жизни считает падение коммунистического режима и советской власти. По словам митрополита, это была мощнейшая идеологическая машина, разрушающая православие. С годами она становилась все сильнее и сильнее. Архипастырь, по его признанию, не сомневался в ее неминуемом крахе, но никак не надеялся увидеть это чудо на своем веку. И вот в одночасье железный занавес рухнул. Людям разрешили ходить в церковь, в стране в 1988 году широко отметили 1000-летие крещения Руси, начали возвращать прихожанам храмы. Во время этого рассказа глаза митрополита Хрисанфа наполнялись радостью и счастьем.

Я тут же вспомнил свою бабушку, сидящую перед телевизором и внимательно слушающую бредни Михаила Сергеевича. Конечно, она ничего не понимала из его пространных речей. Но всю жизнь верив, в 1985 году почувствовала то, что выпускник Московской духовной академии митрополит Хрисанф назвал словом «чудо».

Умерла бабушка в 2002 году в возрасте 93 лет, пережив деда на целое десятилетие. У нее была непростая, а временами тяжелая, длинная, но полная любви и веры жизнь. Думаю, она ушла от нас счастливым человеком. Ее дети и внуки выросли неплохими людьми, а эпоха безбожия, расписавшись в своем бессилии, окончательно сошла на нет. После отпевания почему-то именно мне выпало последним видеть бабушку Раю. На паперти, когда все попрощались, я закрыл крышку ее гроба и аккуратно забил четыре небольших гвоздя.

В семье моей бабушки по материнской линии было восемь детей. Война не обошла их семью стороной. Пятеро сыновей воевали в Великую Отечественную. Трое не вернулись с фронта. Это горе знакомо многим в стране. Но в нашей семье из поколения в поколение передавалась боль о гибели самого младшего из братьев моей бабушки – Павла. Когда началась война, ему было 18 лет. Он не был женат, и у него не осталось детей, был призван в Красную Армию в феврале 1942-го. Сохранилась фотокарточка нашего героя. На ней он в солдатской гимнастерке и пилотке, на петлицах два треугольника, уже сержант. На оборотной стороне пожелтевшего снимка его рукой сделана надпись: «На память Папе, Маме и сестре Кате от Павла. 1942-го, 2 июля, 6 час. вечера, гор. Подольск». Еще есть похоронка. В ней скупо сказано: «Ваш сын, сержант Кассин Павел Петрович, уроженец Кировской области, Шестаковского района, д. Крутиха, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 21 января 1945 года».