Так вот, этот бесплатный хлеб мы, как в пионерлагере, таскали из столовой. В цеху добытый хлеб Клён по-хозяйски круто солил прямо из открытой пачки с надписью "Соль". Раскладывал он свои деликатесы на горячей батарее отопления, подложив вниз какие-нибудь документы. Поэтому вопрос с закуской в электроцехе был решен окончательно и бесповоротно.
Бывало, что иной раз Клён мялся и почему-то отказывался обедать в столовой. Потом хохотнув пояснял, что ждет отмазки: "Сегодня у меня первое, второе и третье в один стакан". И я, и Васька – мы всегда с пониманием относились к этой, без сомнения, уважительной причине.
У меня было поганое настроение.
Я шел по набережной канала Грибоедова, и гигантская мрачная туча над головой вполне соответствовала моему настроению.
Навстречу мне, вдоль ограды двигалась на костылях больная девочка, волоча свои ножки в тяжелых ортопедических сапогах. Девочка смотрела в небо… и улыбалась!
Я прошел мимо нее. Посмотрел на небо (что она там увидела?) – беспросветная низкая облачность.
И вот тут я устыдился своих ничтожных проблем: я понял, что не ценю того, что у меня есть, не умею радоваться жизни, как радуется эта девочка, шарканье ножек которой слышалось за моей спиной всё тише и тише.
Прошло много лет. Теперь, когда мне становится совсем хреново, я с благодарностью вспоминаю эту девочку… и мне легчает.
… Ношение, изготовление или сбыт кинжалов, финских ножей или иного холодного оружия… наказываются лишением свободы на срок до двух лет или исправительными работами на тот же срок.
Статья 218 УК РСФСР
Наверное, каждый видел нож с наборной ручкой, но не все знают, как его изготовить. Некий чин из милиции заказал у Клёна подобный нож, поэтому я расскажу, как этот нож делал Серёга – делал долго, наверное, месяц или два, урывками, когда не было работы (каждый раз пряча заготовку, завернутую в холстину, в свой шкафчик).
Начал Клён с того, что взял кусок старой рессоры от грузовика и пошел в кузню, где кузнец ему отрезал и отковал заготовку ножа. Потом Клён на бумаге долго вырисовывал форму ножа, советовался со мной, как лучше ("Может, форму сделать позлее?").
Потом стал ходить к клёпалам обтачивать заготовку на их круге. Каждый раз приходил и показывал мне:
– За это мало не дадут.
Как-то я подсказал Клёну продолжение фразы:
– А мы мало и не попросим.
Ему понравилось: "Ага-ага-ага…", с тех пор Клён стал целиком произносить это соображение о возможной оценке его скромного труда, к тому же, на территории ГУВД.
