– Действительно, тупим, а ты как всегда – на высоте. Такое впечатление, что ты всю жизнь проработал патологоанатомом, а не режиссёром, и искалеченные тела тебя не выбивают из седла, – Кот сказал это почти с восхищеньем.
– Это – человек, и он – жив, поэтому – это пока не тело. Хотя зрелище, конечно, прямо скажем, не для слабонервных. Но оно не снимает с нас задачу найти скульптора, сотворившего это. Не так ли? Поэтому вызывай собаку, или среди нас есть следопыт, который сможет обойтись без неё? Пострадавшего надо срочно в больницу, а без его запаха вряд ли кто сможет объяснить ей, что надо искать, ведь его одежды-то у нас нет, и собака будет бесполезна.
Машина с красными крестами вкатилась в оцепление.
Врач «Скорой помощи» даже не осматривал неизвестного, только глянул и пробормотал себе под нос:
– Понятно… – хотя по его лицу было видно, что это не так.
– Позвоните, когда что-нибудь будет… «Понятно», – Кот выделил тоном это слово и дал врачу свою визитку.
Носилки – машина – больница…
Только там могли ему помочь. Возможно, могли, поскольку – что делать с таким больным, разобраться будет непросто.
Глава 2. Desine sperare qui hic intras[3]
Ещё несколько часов продолжалась обычная кутерьма вокруг места происшествия – замеры, фотографии и много пустопорожней беготни – когда привезли собаку. Большую немецкую овчарку, которую почему-то звали Пушок, что сильно не соответствовало её комплекции. Мощная грудь и большие лапы. Имя Барс или Тайфун ей подошли бы гораздо больше. Ну, Пушок, значит – Пушок.
Уже давно рассвело, ночь потихоньку отступила, надеясь вернуться через сутки…
– Полетели! – скомандовал режиссёр.
След был взят сразу, и он вместе с Котом да парой полицейских с трудом поспевали за резво бегущей собакой.
Неказистый лесок оказался серьёзным препятствием – ветки хлестали по лицу, а поваленные деревья мешали бежать.
Но к счастью, это продолжалось недолго, и очень скоро вся группа выбежала на просёлочную дорогу, которая упёрлась в громадную «шахматную доску», уходящую вдаль.
На самом деле это был всего лишь забор, но зато какой!
Он был выложен из больших квадратных каменных глыб белого и чёрного цвета, что придавало ему поразительное сходство с шахматной доской. Не менее примечательны были ворота и калитка. Кипельно-белые, с большими чёрными изображениями пиковой масти – три туза разделяли шахматную доску, по одному на каждой воротине и на калитке.
К излишествам ново-русского стиля уже давно все привыкли, но данное сооружение вызывало некоторый шок своей монохромностью, чистотой линий, необычностью и шикарной простотой.
