Юноша, в сладком блаженстве поправляя её каштановые кудри, все ещё летал в облаках. Что только не держал в голове своей, что только не мечталось, что только не пролетало пред мысленным взором его. Сколько он её не видел, сколько он её еще мог не увидеть? а теперь она здесь, рядом, словно никогда и не существовало никакой преграды в тысячи километров. Он в небесах, она возле; вглядывается в её лицо и не может налюбоваться; он берёт её за руку – и вдруг раздаётся, как гром, злополучный звук рвущейся бумаги и спускает его на землю, развеивает опьяняющий дурман. Однако объект его восхищения не улетучивается – значит это не очередные грёзы.
Едва придя в себя, он вновь подошёл к девушке поближе, дотронулся до кончиков её пальцев, а другой рукой прикоснулся к подбородку, обращая лицо на себя. Юноша испытующе заглянул в глаза свой возлюбленной, пытаясь найти там все ответы. Её глаза кротко поднялись и озарились детской улыбкой. Но, проникаясь вкусом сокровенного мгновения, они медленно таяли, отчего становились все менее и менее подвижными. В тёплом, застывшем взгляде плескались наплывы нежности и обожания, импульсы любви и душевных порывов.
Человеку суждено лишь однажды в своей жизни испытать на себе подобный взор, так же, как и обратить его на кого-то одного, вложив туда все непостижимые словам чувства.
И погрузившись в глаза друг другу, где сосредоточена вся человеческая душа и её чистейшая возвышенность, два непорочных, прекрасных создания гуляли по своему миру, по своим хрустальным дворцам под музыку LIL PEEP “Let me bleed”; они с разинутым ртом восхищались разноцветными переливами и блеском стен в солнечную погоду; в пасмурную же – смеялись над толстыми, а оттого медленными и неуклюжими водяными змейками, которые проворно ползли по замку. Они то смеялись, то плакали от счастья, и не могли поверить в его свершение. Влюблённые, с виду неподвижные, испытывали ураган внутри.
Среди испытываемых эмоций, юноша уловил перемену в драгоценных для него глазах: они начали излучать грустную и томную лучинку; вскоре же стали полуоткрытыми и уставшими.
– Что тебя мучает? – тихо спросил он.
В ответ молчание.
– Дело в письме, которое ты разорвала? – продолжил после некой паузы. – Поему ты не хочешь, чтобы я видел его?
В голосе юноши чувствовалась бесконечная ласка и забота. Но девушка ничего не отвечала. Она только уперлась лицом ему в шею.
– Ты можешь не говорить мне ничего. Я знаю…
– Я… я… – смогла вымолвить она.
