Опустив голову и крепче запахнув пальто, она с трудом продвигалась вперёд, преодолевая яростное сопротивление ветра. Дойдя до арки, она снова была вынуждена остановиться. Сквозной проход утраивал силу ветра и, сбивая с ног, засасывал в себя, как в чёрную дыру любого, попавшего в зону его досягаемости. Прижавшись к стене, Вера Петровна, почти вдвое согнувшись, упрямо шла вперёд. Вырвавшись, наконец, из плена опасного водоворота, она шагнула к газону, туда, где ждал её упрямый пёс. Увидев её, он встал и, сделав пару шагов навстречу, остановился. Голова его была полуопущена и, как бы исподлобья, он смотрел ей в глаза, неотрывно и даже не мигая.
– Пойдём, что ли.
Вера Петровна, обречённо вздохнув, махнула рукой, как бы приглашая его за собой.
Берендей двинулся за ней. Дорога назад оказалась гораздо легче, ветру как будто надоело досаждать ей или он нашёл другую игрушку, во всяком случае, не встречая никакого сопротивления, они быстро достигли двери подъезда. Вера Петровна впустила собаку в дом.
Поднявшись по лестнице и еле справившись с заедающим замком, она распахнула дверь. Берендей стоял на другом конце лестничной площадки и не торопился заходить.
– Ну, что ты встал? Пойдём уж.
Он стоял и внимательно смотрел ей прямо в глаза, как будто проверял её.
– Ну, как хочешь.
Вера Петровна зашла в квартиру и, оставив дверь открытой, прошла на кухню и поставила на плиту чайник,
Ни звука. Присев на табуретку, женщина стала ждать.
Послышалось тихое цоканье когтей по паркету в прихожей – пёс зашёл всё же в квартиру.
Вера Петровна вышла в коридор. Берендея в прихожей не было, только мокрые следы на полу свидетельствовали о том, что он здесь всё же был. Закрыв входную дверь, Вера Петровна пошла по следу и, зайдя в комнату, ахнула, увидев, что на её тщательно заправленной, белоснежной постели нагло развалилась мокрая, грязная собака, которую она привела с улицы.
– Ах ты, наглец! – Вера Петровна задохнулась от возмущения. – А ну, слазь!
Она подбежала к кровати, прихватив по дороге полотенце с дивана и, уже было, замахнувшись им на собаку, вдруг остановилась.
Наглый пёс, не только не соскочил испуганно с кровати, но и чуть потянув шею, устроился как будто ещё удобнее. Он явно не собирался покидать её постель и вёл себя так, как будто это его законное место и все эти крики и вопли относятся совсем не к нему. Почему-то он был абсолютно уверен, что ему за это ничего не будет.
Такое странное поведение настолько удивило Веру Петровну, что злость её сразу куда-то испарилась. Она стояла с полотенцем в руках, смотрела на этого мокрого, грязного нахала, который бессовестно развалился на её белоснежном бельё и вдруг, почувствовав всю комичность ситуации, расхохоталась.
