Раздевшись, Вера Петровна сразу села за стол и не без усилий, но всё, же включилась в работу над корректурой своей статьи.
Только она смогла включиться и сосредоточиться, как её отвлёк короткий, резкий звонок в дверь.
«Боже, ну кто там ещё!» – с раздражением подумала она.
Заглянув в глазок, она увидела, что на площадке стоит незнакомая женщина.
Открыв дверь, она с молчаливым вопросом посмотрела той в глаза.
– Здравствуйте, вы Вера Петровна? – спросила довольно приятным голосом незнакомка. Она была среднего возраста, плотная, с короткой стрижкой и с ясными, ярко-синими глазами.
– Да, слушаю вас, – Вера Петровна была рада, что это не Клава или кто-нибудь из соседей.
– Вы позволите? Я на минутку, – женщина, улыбнувшись, показала глазами вглубь квартиры. – Неудобно на лестнице разговаривать.
– Да, извините, конечно, заходите, – Вера Петровна распахнула дверь шире, пропуская гостью в квартиру, – Проходите в комнату.
Женщина, присев на кресло, с улыбкой посмотрела на Веру Петровну. Та не могла не признать, что улыбка была очень милой.
– Я вас слушаю, – повторила она.
– Меня зовут Анна, Анна Андреева.
Вера Петровна кивнула, как бы говоря: «Очень приятно и что дальше?»
– Я к вам вот по какому вопросу. Напротив вас жил Олег Кузнецов.
Услышав фамилию соседа, Вера Петровна внутренне напряглась и сразу же эта женщина показалась ей не такой уж и симпатичной.
– Да, конечно, знаю, – послышался сухой ответ.
Вера Петровна молчала и ждала, что ещё скажет эта женщина.
– Ну вот, такая ужасная трагедия! Кто бы мог подумать, такой был хороший человек! – женщина смотрела на Веру Петровну, явно ожидая, что та выразит своё согласие.
Но Вера Петровна, поджав губы, молчала.
– Хм, ну, я собственно к вам пришла по поводу его собаки, Берендея. Мне сказали, что вы… Ну, как бы это сказать, опекали его, что ли…
Женщина пытливо заглянула в глаза Вере Петровне, но та была непроницаема.
– Опекала? Странно.
Вера Петровна начинала раздражаться: «Опять этот пёс!»
– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – в её голосе послышался металл.
– Хорошо, объясню, – синеглазая поёрзала на кресле и продолжила.
– Берендей – мой щенок! – с горделивой улыбкой произнесла она и так посмотрела на Веру Петровну, как будто ожидала, что та сейчас захлопает в ладоши от такого радостного известия.
Вера Петровна не поняла, что она имела в виду. Вероятно, по выражению её лица синеглазая догадалась об этом и, залившись тихим, переливчатым смехом, продолжила:
