– Юлия Павловна… – разочарованно протянула Иришка.
– И когда вы уезжаете? – спросила Полина.
– Через две недели.
Закончилась экскурсия солдатской кашей в столовой. Ученики уныло ковыряли в тарелках, не глядя на учительницу.
В последнюю пятницу восьмиклассники сами организовали прощальный вечер. Пели песни под гитару, и девчонки даже немножко плакали. Председательница родительского комитета принесла для Юлии букет из желтых роз. Иришка Рыбникова проводила ее до дверей квартиры, и они постояли на лестничной клетке, обнявшись.
С Фозильжоном только ей не удалось попрощаться. Он заболел в последние дни ее работы и на уроки не ходил.
* * *
Выехать из Солнечного было труднее, чем въехать в него. Муж с дочками уже жили в Раздолье, а Юлия все еще собирала справки для того, чтобы сдать служебную квартиру. В кабинете пришлось починить все парты и подшить разорванные учениками жалюзи. Только после этого директриса отдала ей трудовую книжку.
Юлия в последний раз взглянула на школу сквозь чугунную ограду. Шел густой снег. Вытащить бы из колчана стрелу, намотать на нее просмоленную тряпку, поджечь, оттянуть посильнее тетиву и запустить вон в то окно на первом этаже. Стрела вдребезги разобьет стекло и вонзится в роскошное тело Белоглазой Чуди. В горящем платье она будет метаться по своему шикарному кабинету, наращенные волосы вспыхнут, как тополиный пух…
Юлия круто развернулась и пошагала к автобусной остановке.
