– пояснила Ксения, – вы же не против, оказать посильную помощь обществу.
– Это да, – согласился он, – помощь общества, завсегда готов. Только, чего там надо вы сами напишите, а я автограф поставлю, – вернул Емеля, листок.
– Ну что ж, давайте, – взяла Ксения ручку, и начала писать.
Записав фамилию, имя, отчество, она подняла на него глаза, – русский?
– А то, – горделиво ответил он, – из Рюриковичей, можно сказать. Новгородский я.
– Так они же варяги, – улыбнулась ему девица.
– А кто их встречал?
–Ну не будем ворошить историю, – согласилась Ксения, заполняя графу «национальность»,
– семейное положение?
– Я же вам еще тогда говорил, в разводе, – напомнил Емеля.
Дальнейшее заполнение анкеты было прервано появлением Владимира Владимировича.
–Ну что ж, – отдуваясь, бухнулся он в кресло, – поздравляю. С руководством, – глаза его по привычке вздернулись к фото, – все решено. Будем выдвигать вашу кандидатуру на муниципальных выборах. До них у нас еще три месяца, так, что успеваем.
– Да я же, – удивленно охнул новоявленный кандидат.
– Ксюша, что у нас там с семейным положением? – не принимая возражений, продолжил хозяин кабинета.
11
– В разводе он, – ответила Ксения, посмотрев виновато на шефа, будто она виновница развода кандидата с женой.
– Неприятно, – ответил на ее взгляд тот, – семья у нас, как говориться, надежда и оплот, первичная ячейка общества. Неприятно, но не смертельно. Причина развода в чем, Емельян Спиридонович?
– Так я ж дома редко бывал, – подумав секунду, ответил Емеля, – работал, можно сказать, трудовой пот не успевая вытирать. Друзья опять же, за советом постоянно обращались, как ни как, человек семейный, авторитетный. Как с работы иду, навстречу, через одного за советом. Жене, конечно, все это не в нюх. Им бы надо, чтоб при них сидели, да бока их поглаживали.
–Емельян Спиридонович, – кивнул Владимир Владимирович на Ксению.
Емеля прикрыл рот рукой, извиняясь перед дамой, приложил руку к сердцу.
Та кивнула в ответ, принимая извинения, и усмехнувшись, погрозила пальчиком.
– Причина развода, так себе, – продолжил Владимир Владимирович, – сугубо бытовая. Но ничего, мы этот вопрос подработаем, добавим, так сказать «секрет на миллион». Напишем, например, что мешала думать о социальных проблемах. О неравенстве, засилье женщин. Об их неугасимом желание возродить матриархат. Ничего, придумаем, как это все преподать.
– Так – так, и надо, – встрепенулся Емеля, – правильно ведь вы сказали. Придешь, бывало с работы. Усталый, полный дум всяких. Только на диван присядешь, она тут, как тут, ну, словно черт из табакерки. И ни слова не говоря, орать начинает, – опять, Диоген хренов, философствуешь? Диогеном, она меня звала, – пояснил он.
