– Неужели потерял? Ворона беспамятная. Олух. Растяпа. Сходил, называется, – со срывающимися с губ словами, он обежал всю свою однокомнатную квартиру, заглянул во все уголки. Вытряхнул на пол кухни мусорное ведро, перебрал весь мусор, найдя в нем только одну бумажку, этикетку от банки килек, с чарующей надписью «обжаренная в Крыму». От безрезультатности поисков на лбу выступила испарина, тело объяла усталость. Емеля в состоянии безысходности, опустился на табуретку.
–Вот куда засунул? Черт, совсем из памяти выпало. Так, Емеля, давай назад крутить, – приговаривал он сам себе, – звонила? Ну, что ж я придумал? Конечно, звонила. Записывал? Конечно, записывал, – тут он вспомнил и стукнул себя ладошкой по лбу, побежал в туалет. Там, на полке над унитазом, на куске туалетной бумаги, синим карандашом, было накалякано: Медведева 5, помещение 13. В 15-00.
– Хорошо, что не приперло, а то смыл бы все перспективы,– радостно охнул он, осторожно отрывая от рулона, полоску бумаги с записью, – Припрет, так некогда бумагу разглядывать, – добавил он, опуская ценную запись в карман,– чего я сразу – то не догадался. Ну, на чем еще я мог записать?
И уже в приподнятом настроении, он слегка погладил рубашку. Снял с себя и тоже погладил брюки. Надев все, оценил себя в зеркале. Оставшись довольным увиденным, взглянул на часы.
Стрелки, нависнув одна над другой, показывали полдень.
– Медведева, это же тьфу, пару кварталов отсюда,– порассуждал он, – может еще в «Не проходите мимо» заскочить? Махнуть полтишок для храбрости?
2
Он достал из кармана брюк пару смятых сторублевок, пересчитал мелочь.
–Двадцатое сегодня, – прикинул он, – на бирже пособие еще через неделю, – огорчила его пришедшая мысль, – вот о чем тоже думают? Как безработному жить? Работу предлагают, мигранты и то носы воротят. А у меня в трудовой, как ни как, одних специальностей, штук пятнадцать зафиксировано, да, благодарностей за ударный труд, целых две штуки. В начальниках и то, походил, – вспомнил он месяц трудовой деятельности в его биографии, когда он был бригадиром грузчиков в магазине. Крепкая рабочая косточка, мосол, даже можно сказать.
Смотрят они на это? Да ни хрена. За три месяца, один раз предложили, более менее путную работу, учеником бармена в придорожном кафе. Место хорошее, жирное. Недолив, утряска, усушка, бой стеклотары. Но конкуренция! Никто ведь не предупредил, что надо ухо держать востро. Вот этот шкодник и воспользовался. Меня на «могешь не могешь» купил. Не поддался бы, может до сих пор бы еще работал, в бармены бы уже выбился.
