– Еще как, – подтвердила Наталья, – тогда Шарика сократили. А какая ласковая собака была. К сельсовету подойдешь, она хвостом завиляет, руки оближет.
–Это она от чиновников научилась. Хвостом виляет, мзду выпрашивает. А руки лижет, чтоб к ним крепче взятки прилипали, – пояснил бывший тесть председателя, – Я, о чем хочу сказать, ничего эта реформа не даст. Шарика сократили, а он каждый день к своей миске ходит, привык к кормушке. Так это собака, она прошения, писать не умеет, так как трудно ей в лапе, ручку держать. Кроме своей сторожевой службы, ничего не может. А чиновник наш, он сегодня за спорт отвечает, а завтра уже дома строит. Они на все руки у нас, луной, будут руководить, лишь бы от кормушки не оторвали. А кого у нас оптимизировать?
При этих словах все депутаты посмотрели на Пронырова.
Тот, набрав воздуха, с возмущением начал выдыхать, – А я о чем говорю, одни реформы, работать некогда, беспредел сплошной, – но вспомнив, что говорит о власти поправился, – раз приказывают, будем выполнять.
–Штаны не порви, бесценный наш, – иронизировал Геннадий Андреевич.
– Коллеги, я попрошу, – постучал по графину Дмитрий Владимирович, прерывая тишину,
–Не надо забегать вперед. Нормативных документов по поводу реформу мы еще не получали. А текущие вопросы надо решать, к этому нас призывает президент, правительство, и наша партия, в которой большинство из нас состоит, и решать их надо, по мере поступления. Поступит документ, будем думать, а кого сократить, мы всегда найдем. Чего голову забивать, когда надо выполнять принятые сегодня решения. Прошу всех покинуть помещение, так как администрации надо работать. До завтра, господа депутаты. Проныров, задержись.
– Ну чего ты приуныл? – спросил его Трехглавый, когда они остались вдвоем, – сокращение напугало?
–Так, а если, правда?
– И чего, первый раз что ли? Неужели мы не найдем кого сократить?– успокоил его Трехглавый,– вон хоть бабу Машу, уборщицу. А чего, если совсем прижмет, придется тебе, не только языком, но и метлой махнуть. Сможешь?
– Как говориться, когда прижмет, и не так раскорячишься, – повеселел Проныров, – а как насчет доплаты за совместительство?
– На усмотрение руководства, – засмеялся Трехглавый, – будешь двухглавым замом.
–Да хоть трехглавым, – ляпнул, не подумав Проныров.
– А постоянно на место бабы Маши не хочешь? – прищурился, как прицелился Дмитрий Владимирович…
КАНДИДАТ
Емеля достал парадно – выходную рубашку, уже позабывшую, когда ее доставали в последний раз. Снял с вешалки, висевший под ней, единственный в его гардеробе, черный в белый горошек, модный когда – то галстук, под Ильича. Приложил, прикидывая, узел галстука под подбородок, глянул в зеркало, и, рассматривая себя, задумался…
