Лечу, значится, я на работу (хотя зачем я туда лечу, когда мне пятый месяц зарплаты не плотят)… Ну не платят. Не перебивай, мальчик. Вот взял и сбил. О чем я? Ах да! Лечу я на работу, дорог не разбирая, по сторонам смотреть некогда да и невозможно. Вдруг что-то слева от меня мелькнуло. Глянул я – на дороге зеленая бумажка валяется. Я чуть не упал. Ну, думаю, он! Доллар, значит. Никогда в жизни его не видел. Слышал только, что зеленый.
Люди вокруг ходят, машины ездят, и всем как будто глаза залепило: никто не видит. Я, конечно, очень спешил на работу, но не до такой степени, чтобы валяющиеся на дорогах доллары не поднимать. А он, гад, лежит на проезжей части, и машины по нему катаются. Я хочу подойти и взять его, а боязно: лед, машины – еще упаду прямо под колеса. Остановился я, выжидаю, когда машин не будет. А они едут и едут. И тут моя бумажечка возьми да и приклейся к колесу. Меня в жар кинуло. Думаю, раз в жизни повезло: доллар нашел. Я кинулся бежать за машиной. Тут ощутил необычайную легкость, заглотнул холодного свежего воздуха, и мир вверх тормашками обернулся. Вижу – сижу я на скользком тротуаре, а вокруг меня крупа какая-то рассыпана.
Дамочка в вязаном берете ко мне подскакивает, сумку свою тормошит, а оттуда помадки всякие сыплются, пудру, кстати, на меня всю высыпала, дура. А потом хрясь меня пустой сумкой по голове.
– У тебя, у бессовестного, есть совесть? – кричит. – Нашел место, где падать. Тут по дешевке через знакомых гречневая крупа досталась в прорванном пакете, а он лапой своей, понимаешь, выбил сумочку из рук. Да таких, как ты, судить надо.
– Сама виновата, – кричу я ей. – Нечего, когда гололед, крупу по дешевке покупать.
И пытаюсь еще догнать машину. А дамочка приросла к моему рукаву и не пускает меня. Я опять кувырк – и сел на лед. Слышу – рукав треснул. Последнюю одёжу рвет!
– Плати, – взбесилась дамочка. – Не то в милицию отведу. Благо, она тут близко.
Чувствую, не отпустит, бестия. Больно цепкая попалась. Хоть пальто снимай да беги.
– Отпусти душу, – взмолился я. – Дай мне полететь за своей синей, то бишь по нынешним временам зеленой птицей счастья. Тогда я тебе сполна за всё заплачу. И за крупу, и за пудру, а то испугаешь без нее кого. Я не желаю морально людей травмировать.
Она опять шмяк меня по голове, и давай карманы мои на свет Божий выворачивать. Натурально, мышь сонная выпала. Батареи дома, понимаете, не греют, так она у меня в кармане, тварь Божья, примостилась. Ну, думаю, вот оно мое спасение: говорят, дамы мышей до ужаса боятся. Куда там! Она и за ухом не ведет, выворачивает дальше, как ни в чем не бывало. Если б знал, что такое со мной приключится, кобру нарочно себе в карман сунул бы. Э-э, у меня – выворачивай не выворачивай – карманы пустые. Увидела она, что с меня голыми руками ничего не возьмешь, взяла меня за шиворот и потащила в милицию. Я хочу упереться ногами, а скользко ведь. Еще получается помогаю – сам еду.
