Интересно, знает ли он, каков его собственный ответ, так ли это просто, как не быть бессильным, как он говорил мне раньше.
— Я просто хочу знать, чего я хочу, — говорю я ему. — Чтобы лучше узнать себя. Даже полностью. Я хочу иметь направление, смысл. И я хотела бы перестать беспокоиться о различных вещах.
Он хмурится, поворачиваясь ко мне.
— Беспокоиться о вещах? Какого рода вещи?
— Глупые вещи, — отвечаю я. — Опаздание в школу. Забыть свою домашнюю работу. Разочаровывающий папа. Я почти не выходила из своей квартиры до этого, понимаешь? Я так боялась, что случится что-нибудь плохое.
Он моргает.
— Ты добровольно отправилась, буквально, в Подземный Мир.
— Да… Я это сделала. Я думаю, что все это заставило меня почувствовать, что худшее уже произошло, что бояться на данном этапе немного бессмысленно.
Аид смотрит на меня, и мне требуется мгновение, чтобы осознать, что я только что сказала.
— Не ты самое худшее! — Поспешно добавляю я. — Вся эта история с чуть ли не убийством — полный отстой. И не иметь возможности видеть своих друзей и семью — это не очень хорошо. Но ты не отстой. Точно нет.
Легкая улыбка играет в уголках его рта.
— Ты говоришь очень милые вещи.
Я все еще чувствую себя виноватой.
— Ты, на самом деле, — лучшее, что есть во всем этом злоключении — говорю я ему, борясь с подступающим румянцем.
— Я? — Он задумчиво наклоняет голову. — Как это?
— Ты должен знать, что мне нравится разговаривать с тобой.
— Я не знал, — говорит он. — До сих пор.
Напряженность его взгляда настораживает, и мне почти хочется убежать. Другая половина меня чувствует себя насекомым, который тянется к яркости его взгляда.
Я стряхиваю себя. Я не мотылек.
— Если бы ты мог обладать любым навыком в мире, что бы ты имел? — я пытаюсь продолжить разговор. — Не магические силы, а навыки. То, чему ты, возможно, мог бы научиться, или талант, к которому ты хотел бы иметь склонности.
— Хм, хороший вопрос. — Он протягивает свои руки. — Я думаю, что хотела бы играть на пианино. Длинные пальцы, видишь ли. Думаю, они бы хорошо смотрелись, щекоча слоновую кость.
Я полагаю, он бы хорошо смотрелся, делая это.
— Я думаю, что в какой-то момент я научусь. В конце концов, я собираюсь жить вечно. — В его голосе слышна грусть. — Ты?
— Я бы хотела освоить все, в чем я уже хороша. Я хочу научиться рисовать, по-настоящему рисовать. И вязать, и вязать крючком идеально. И выпекать. Я хочу печь то, что выглядит великолепно, а не только то, что вкусно. И я хочу вырастить идеальный сад. Наверное, мне следовало бы просто выбрать один из них для освоения, но я не могу. Я хочу сделать все это.
