– Два дня торговли, пять мешков муки ушло, а денег на четыре мешка!
– Э, зачем? Я не вор, вон, поставил тесто, мешок ушёл! Что надо! Тандыр тебе сделал, пеку, где моя доля? Сплю в сарае! Давай плати, обещал за работу треть! А!
Узбек, оказалось, неплохо мог говорить по-русски. А на просьбы Егора и Алексея: «Мой твой не понимает!» Оказывается, и понимает, и говорит не хуже, чем турок.
– Э, да я так, нервы, мы же точно говорили, треть твоя, первый месяц за тандыр – вся выручка твой! – неожиданно улыбнулся турок, притянул к себе Жасура, грубо обнял, приподняв над землёй.
В дом идти никому не хотелось, мужчины стояли возле тандыра, наблюдая за огоньками пламени, и молчали. Вот и пролетел очередной день. Наступивший сумрак внезапно разрезал свет автомобильных фар, истошный скрип металла о металл пробежал судорогой по телам стоящих во дворе.
– Вот и Саид, сейчас с ним на почту метнётесь, и там аптека, может, успеете, – турок распахнул калитку, громко поприветствовал очередного родственника, радостно обнял его, сел к нему в машину. Разговор двух турок затянулся, Орлов, устав ждать, зевнув, ушёл в дом.
– Егор, давай быстрее зови Алексея, где он! – внезапно опомнившись и выскочив из мерса, закричал Онур.
– Читает да пишет с бегущей строки цены на лук, сам же сказал: «Пиши», – а приказ не отменил, вот и пишет.
Егор, прихрамывая, ушёл в дом звать компаньона, который каждый вечер забивался в угол и, тихонько шевеля губами, перечитывал религиозные книги. Вот и сегодня Алексей скукожившись, как сирота, испугано бросая взгляды на входящих, на занятую у печи Айше, шевелил губами, произнося только ему ведомые заклинания.
– На выход, стройся! Пошли, едем скорее! – радостно объявил Егор и, зачерпнув из ведра на входе кружку воды, сделал большой глоток. Тайком бросил взгляд на бурлящий куриный бульон, облизнул губы.
Вышли со двора, на обочине стоял старый «Мерин», возле него важно курил Саид.
– Э, давай, рус, садись, едем!
Расположившись на скрипучем пыльном заднем диване, горе-коммерсанты затихли в ожидании. Машина дёрнулась, взревев двигателем, прыжком плюхнулась на разбитый асфальт, извергая скрип изношенных тормозов, и покатилась вдоль Михайловки. Темно, фары выхватывали из мрака невысокие дома и силуэты людей. В части поселка вновь отключили свет.
– Да тут каждую неделю света нет то у одних, то у других, главное, чтоб на почте был, – произнёс Саид почти без акцента.
– А мы обычно в десять уже спим, только один раз застали, что электричества весь день не было, – Егор поддержал разговор, пытаясь выведать ещё что-нибудь полезное.
