– Ну давай посмотрю, чё тут понаписано! Опять привёз лошков, – казах мрачно осмотрел русских и закричал. – Вы-то что припёрлись, сидели бы в своей России! Чё, денег срубить по лёгкому хотите с этим чудаком?
Русские, переглянувшись, ничего не ответили. Они уже и так чувствовали какой-то подвох. Алексей, находясь в напряжении, постоянно цеплял Егора, пытаясь слить на него свои неуверенность и плохое настроение. Егор с трудом терпел партнёра, который либо был всё чем-то недоволен, либо, шевеля усами, мрачно читал религиозную литературу.
– Мы же все братья, ты, что, не чтишь аяты? Зачем пытаешься поссорить всех! – Онур приблизился к казаху, обнял его, припав небритой щекой к его потному плечу
– Ну давай пошли внутрь, вижу, солярку себе вымутил! Рашид, добрая душа, всё верит тебе! – казах зло запустил огонёк горящего окурка в горы искорёженного металла.
– Нет, Рашид молодец! Рашид – большой человек! Я всегда отдаю ему долг, когда работай на вас, бывает, и просьбу какую выполню, – при этих словах Онур поднёс ладони к лицу, громко прочитав молитву.
Талха ругаясь на незнакомом языке и обжигая руки, ковырялся с двигателем. Егор, не в силах общаться с загадочным товарищем Орловым (да, теперь только так он мог про себя называть Алексея), подошёл помочь турку.
– Давай подержу, тут? Слушай, а вы что, родственники с нашим всезнающим шефом, мастером переговоров?
– Ну да, дальние. У моей бабки та же фамилия была – Боскурт, видно, родственники, – Талха быстро нашёл поломку – изношенный соскочивший ремень. Быстро поставил его назад и продолжил. – Но жадный он, всегда платит только половину, потом приходится брать от него работу, чтоб как-то вытащить старый долг, – Талха схватил канистру и направился к реке.
– И что, получается вытащить? Он хоть раз долг отдал?
– Ага, вот как сейчас. Два раза помпу поменять деньги взял, а тут только ремень новый нужен – так и щиплем потихоньку. Иль, если он выпивши, может сразу всё отдать деньгами. Была б другая работа нормальная, кто б к нему пошёл работать. Русские и немцы как в девяностые уехали, так всё, наступил кирдык. Заводы постепенно закрылись, казахи только торговать хотят, с сёл сюда приехали, всё скупили. Вот так и живём.
Талха и русский подошли к реке: один остался на берегу, второй по скользкому обрыву спустился к воде набирать воду.
Алексей, оставшись один, вытащил фотоаппарат, снимал пейзажи постсоветских окраин Джамбула. В небе летали вороны, они медленно снижались и, громко каркая, опустились в центр свалки. Главная неказистая с виду ворона заняла смотровую точку – торчавшую над цехом антенну – и грозным окриком отдавала команды другим.
