– Я отъеду на три часа, а сюда подтянется Онур с Орханом. Ждите их, там всё решим.
– Ты-то куда? – Алексея встревожила перспектива сидеть три часа с незнакомыми людьми. Он боялся за деньги, спрятанные за подкладку сумки.
– Слушай, жена с сестрой приготовят ужин. Сейчас с огорода придут и мясным накормят – курицу сварили. Я тут жду тачку, скоро приедет. Моя девчонка, юная, сладкая, как персик, казашка, – прекратив поиски в штанах, Саид, наконец, вытащил оттуда руку, достал изо рта окурок и ловко метнул его в сторону Полярной звезды, – ждёт. Мы с ней отдохнём и приедем. Жена девятый месяц, а я без этого не могу.
– А жена, что, слепая, не видит? – Алексей оживился при словах «молодая казашка», его усы бодро приподнялись над верхней губой.
– Ну, по обычаю, я могу… Но она всё-таки нашла записную книжку – там телефоны. На этой неделе нашла. Молча при мне кинула её в печь, а я всего пару телефонов помню наизусть, беда!
– Бил её за это? Как у вас, бить можно? – допытывался Лёха, глядя через запотевшие очки.
– Нет, сказал, что в назидание неделю буду отдыхать, она в этом сама виновата. Короче, давай в дом, вон, моя уже рядом, – Саид побежал навстречу старой «Волги», из которой вышла стройная девушка, они, обнявшись, уселись на заднее сиденье. Машина, разрезав сумерки светом фар, развернулась, вскоре исчезли из вида её красные габаритные огоньки.
Глубоко вздохнул Алексей, поправив сумку, последовал за Егором в сарай, стоящий возле дома. В сарае сидели приехавшие турки, громко общались. Шумела кирпичная печь, в которую поступал магистральный газ. На печи грелся чайник.
– Карты играть будем? – спросил вошедших в сарай Фара.
– Давай сыграем, делать-то нечего, – вздохнув, ответили хором русские, сев рядом с печью.
За игрой время пошло веселее, окружающие уже не казались незнакомцами – нормальные парни. Они рассказали, что газ стал дорогим, не все в состоянии платить за него, топят углём с Караганды. К удивлению, Егор узнал, что газ местные коммунальщики разводят воздухом, увеличивая его потребление. Многие жители отказываются от него в пользу угля, поэтому вечерами в селе стоят дымка и кисловатый запах горящего твёрдого топлива.
Через час дверь в сарай открылась, на пороге появился Орхан.
– Давай в дом, притушите печь, нечего так топить, еда готова, наши, уже за столом.
Все поднялись, но Орхан ткнул пальцем только на русских и добавил.
– Стой, только им. Вам вот! – турок протянул оставшимся пакет, в котором лежали лаваш и куски конской колбасы.
