— Да так… Мы были в торговом центре, — бросаю непринуждённо.
— Мама купила новое платье, — внезапно заявляет Алиса. — Она в нём очень красивая.
Дочка уже самостоятельно сняла куртку и без стеснения проходит из просторной прихожей в гостиную.
— Что ж… платье, — выдыхает Спартак, отпуская пакет.
Мужчина как-то немного растерянно проводит пятернёй по коротким волосам на макушке. Его вмиг потемневший взгляд скользит снизу вверх по моей фигуре, лицу. Задерживается на губах… А потом Спартак резко разворачивается и уходит вслед за Алисой.
Оставив пакет с платьем в прихожей, тоже прохожу в гостиную. Она оказывается очень просторной и светлой. У дальней стены стоит огромный кожаный диван кремового цвета. Перед ним большая плазма на низкой тумбочке. И пушистый ковёр на полу, тоже кремовый. Это всё, что есть в комнате. Спартак всегда любил минимализм, и я вижу, что его вкусы и теперь не изменились.
А ещё он никогда не любил ходить вокруг да около. Предпочитал говорить прямо о своих интересах и желаниях. Ему претило тратить время впустую. Называл этот процесс — топтаться на месте. Я даже сейчас помнила, как он на всего лишь третьей нашей встрече чётко обозначил свою позицию. Я была ему нужна. И отказ не принимался.
Но сейчас я не понимаю, что ему в действительности нужно.
Алиса? Я? Мы обе?
Наверное, он мог бы стать отцом для нашей дочери… когда-нибудь. Когда научится контролировать гнев. Если научится!
Ну а наша с ним история давно закончилась. Она полна ложью и предательством. Даже вспоминать не хочется…
— Мам, посмотри! Здесь как в спортзале! — слышится восторженный голос Алисы, и я тут же иду на него.
Из гостиной есть выход в коридор. Справа замечаю уютную кухню, потом дверь ванной комнаты. Ещё через несколько метров — распахнутая настежь дверь в спальню. Там, в отличие от всей квартиры, царит лёгкий беспорядок. Смятые простыни, разбросанные подушки…
— Зал не там, Тась…
Хриплый голос Спартака звучит рядом с моим виском, и я практически подпрыгиваю от неожиданности.
Неужели и правда замерла на пороге его спальни?
Резко отступаю и от комнаты, и от мужчины. Смотрю в указанном им направлении и тут же вижу последнюю дверь. Должно быть, там и находится зал, где тренируется бывший чемпион. Направляюсь туда, но Спартак ловит мою руку и не даёт сдвинуться с места.
— Я думал, что ты давно меня не боишься, — шепчет он с каким-то надрывом. — Но ты дёргаешься каждый раз, когда я подхожу чуть ближе, чем следует. Думаешь, тюрьма сделала меня ещё большим психом?
