Он выдавливает улыбку, но всё ещё внимательно изучает моё лицо. Наверняка видит на нём ответ на вопрос...
Нет, мне не сложно изображать влюблённость. Потому что я ничего не изображаю.
И вот опять это странное замешательство во взгляде Глеба. Он быстро переводит его на идущую к нам Машу. И я снова не понимаю, что на уме у этого парня. Правда быстро отвлекаюсь, потому что Маша сходу бросает:
- Спартак ждёт тебя в зале.
- Меня? - в неверии переспрашиваю.
- Ну не Глеба же! - язвительно восклицает девушка, просверливая парня недобрым взглядом.
Я робко поднимаюсь, расправляю складки на подоле платья и взяв свой телефон, жду когда Маша отведёт меня к Спартаку. Потому что я понятия не имею, где находится нужный мне зал.
- Иди, Тась, - девушка опускается на моё место, рядом с Глебом. - Поднимешься по лестнице на второй этаж, свернёшь направо и пойдёшь по коридору пока не услышишь хлесткие звуки ударов. Поверь, Спартак так истязает грушу, что это просто невозможно не услышать.
Маша улыбается, а я оставляю её шутку без внимания. Не планирую сближаться с этой девушкой, потому что вчера она обманула меня. Понятно, что она член команды Спартака, и возможно не могла поступить иначе... Но всё же существует же женская солидарность, в конце концов. Она не должна была говорить чемпиону о моём намерении уйти. Возможно тогда, мы смогли бы подружиться. Возможно! А теперь точно нет.
Покидая холл, слышу как Маша негромко шипит на Глеба:
- Он тебя грохнет, если будешь так часто болтать с ней!
И ответ Глеба я тоже успеваю услышать. Он сюсюкает:
- Не ревнуй, крошка! Ты же знаешь, она не в моём вкусе!..
Я медленно двигаюсь по коридору, отчётливо слыша тяжёлые удары, судя по всему по боксёрской груше.
Не знаю, зачем я понадобилась Спартаку на тренировке, но совсем не против понаблюдать за ним в открытую, а не сквозь окно спальни.
Приближаюсь к распахнутым дверям зала, осторожно заглядываю внутрь и по спине сразу пробегают мурашки. Похожи мы будем здесь совсем одни...
- Ты можешь войти, - хрипло произносит Спартак, стоя ко мне спиной и не отрываясь от груши.
Я торопливо захожу в помещение и оглядываюсь в поисках стула или лавки. Нервничаю. Вновь и вновь расправляю подол платья, пока переминаюсь с ноги на ногу. Посидеть здесь можно разве что на широком подоконнике, но я не уверена, что это будет правильно.
Добрую половину зала занимает ринг. А на оставшейся части - боксёрская груша, только она не приделана к потолку, а словно выросла из пола. Спартак бьёт по ней кулаками, перемотанными в бинты. А потом ещё и подключает ноги, врезаясь в снаряд с разворота.
