– Прошу тебя, Майкл, не сейчас, – тихо сказала она и покосилась на полицейских.
Майор Гуд достал шарф и протянул его миссис Мэрдок.
– Это же шарф Милли! Поэтому-то она и заболела… – Мышь резко замолчала, поняв что-то. Потом она обернулась к Джеймсу.
Тот уже давно подавал все признаки беспокойства, но теперь снести подобного он не смог.
– Я покажу вам, – тихо сказал он.
Джеймс проводил майора и лейтенанта в коридор, где достал одну из половиц, и начал по одной выуживать все игрушки миссис Харрис. Полицейские аккуратно переставляли коробки и сверяли со списком.
– Мы только съели коробку конфет, – стыдливо сказал Джеймс. – Милли очень их хотела.
Миссис Мэрдок готова была провалиться под землю. Её собственные дети, которых она учила уважать свою честь и не поддаваться на искушения, украли рождественские игрушки! В обморок она не упала только потому, что мистер Крауд держал её под лапки.
– Зачем вам это? – Изумлённо спросил Питер.
– Мы хотели подарков на Рождество, – Джеймс тоже горел от стыда. – Больших. Красивых. И много. А они так заманчиво лежали…
Питер горестно вздохнул.
– А теперь вы серьёзно вляпались, ребятки, – протянул Гуд.
Приболевшая Милли босиком вышла в коридор и увидела взрослых с печальными лицами, почти плачущего брата и кучу подарков. Она заплакала, раскаиваясь, а Джеймс подхватил её на руки и унёс в комнату утешать.
– Мы отнесём игрушки миссис Харрис, – в повисшей тишине заключил майор. – И вернёмся к вам.
Мистер Крауд осторожно под руки довёл свою сестру до стула и усадил. Стремясь отвлечь её от печальных мыслей, потому что она всё ещё была бледна, как мел, он спросил:
– А почему вы так бедно живёте, Мэри? Мне казалось, я передавал вам достаточно денег, чтобы жить и ни в чём не отказывать.
– Передавал? – Удивленно переспросила она. – Через кого?
– Хилли Хантинг. Она сказала, что поддерживает с тобой связь.
Миссис Мэрдок грустно покачала головой.
– Почему ты сама не просила меня? – Крауд просто терялся от такого поведения сестры.
– Мне стыдно, Майкл. Стыдно ещё что-то просить. Все и так добры к нам, помогают нам. И вот чем мы отплатили…
В это время в коридоре послышался скрип половиц. Вошли Джеймс и Милли, усердно старающиеся не разрыдаться.
– Мама, дядя, – начал Джеймс явно заготовленную и отрепетированную речь. – Мы знаем, что совершили ужасный поступок и больше не достойны вас и вашего воспитания, но если есть хоть какой-нибудь шанс исправиться, то мы им воспользуемся с огромным рвением.
