– Что им было нужно? – спросил он.
– Сам не понял. Убивать явно не собирались. Ворвались, пустили импульс, но расчетливо, так чтобы рапатонов на время отключить. Мои импланты не сожгло, но сознание я потерял. Очнулся связанным. Правую руку не чувствую. Они мне имплантированный накопитель данных с мясом вырвали, наноструктуру заглушили, ногу сломали.
Рапатонами мы называли перепрограммированные человеком машины наноидов. Но никогда нельзя быть уверенным в том, что подчиняющаяся человеку машина это не ловушка.
В том, что Мерт потребовал пояснений, не было ничего странного.
За последние дни все чаще происходили моменты, когда сознание заходит в тупик. Мир изменился навсегда. Прошлое погибло, а будущее еще не настало.
Был ли пойманный человек бессовестным циником и лгуном? Конечно, был. Люди всегда и во все времена слишком жалели себя, при этом страдая чувством собственной важности. Они – косные и инертные – с легкостью вылепливаются в те формы, которые нужны машинам. Они жалуются на проблемы, скулят, сетуя на наноидов, но при этом всегда находят причину, по которой не могут вступить в борьбу за свою свободу.
Мерт несколько секунд молчал и пристально смотрел на пленного, затем продолжил:
– Наши разведчики нашли новую модель сгоревшего наноида с необычной кодировкой. Конкретного значения символов мы не знаем. Скорее всего, какая-то аббревиатура. Проблема в другом. Точно такая же голографическая татуировка, как у сгорешего наноида есть у тебя на правом плече…
Способов испытывать боль не так уж и много. Существует почти безграничное количество способов ее причинять, но сама боль, поначалу столь отчетливая во всех своих особенностях, неизбежно становится просто болью.
Рекотион попытался напрячь мышцы рук, но безрезультатно. Я знал, что его рук словно не существовало.
– Пришел в себя? Отлично. – Мерт присел на стул, его лицо теперь фиксировалось моим периферийным зрением. – Навел справки о тебе. Пришлось сделать анализ ДНК и приобрести одну особо секретную базу данных. – Мерт усмехнулся. – Опознание обошлось недешево, но оно того стоило. Помнишь меня, Робо?
Робо при всем желании не мог ответить на вопрос. Мерт прекрасно понимал беспомощное положение пленника.
Допрос свелся к подключению рекотиона к сканеру. Но сканер не успел даже включиться. Система безопасности встроенная в человека наноидами сожгла импланты системы сама. Программные коды управления рекатионами самоуничтожаются, как только возникает опасность их копирования людьми.
