Шапоринский вспылил:
- Ты с ума сошла! Им дай палец - отхватят всю руку! Им только уступи! Почувствуют слабину - жизни не будет!
Он кипятился, а все же понимал, чувствовал, что вынужден будет сделать так, как говорит жена. Уж если эту забастовку не может подавить полиция, то что может сделать он? Есть еще надежда на прибывшего в Баку из Петрограда представителя Временного правительства....
На третий день забастовки этот представитель прибыл на митинг, собравшийся перед мечетью. Высокого роста, худой, интеллигентный, строгий. Поздоровавшись с рабочими, он снял шляпу, оглядел собравшихся. Может быть, он ждал аплодисментов? Все мрачно молчали.
- Как поживаете, друзья? - спросил он вдруг тихим голосом, как если бы обращался к своим давним знакомым.
Такое начало речи было необычным, подкупающим. Но никто не откликнулся.
После некоторой заминки Усатый ага спросил оратора:
- К добру ли приехал? Может, собираешься нас надуть? - И подмигнул стоявшему рядом Мустафе.
Представитель сделал вид, что не обиделся.
- Я представитель центральной власти, - сказал он громко. - Пришел выслушать вашу жалобу. У меня большие полномочия...
- Если у тебя много власти, - сказал Мустафа, - то заставь человека, который привез тебя сюда, выполнить наши требования.
Поддерживая Мустафу, рабочие дружно зашумели:
- Его, его, Шапоринского, заставь!
- Пусть прибавит нам заработок!
- И чтобы восьмичасовой день!
- И чтобы в землянках и в развалинах не жить нам!
- Сам-то он во дворце, а мы в хибарах!
- Если ты честный человек, если власть, штрафуй его и заставь выполнить наши требования! Иначе мы не приступим к работе. Скажи ему это!
- Я пришел сюда с целью помочь вам. Мой долг...
Этот человек напомнил Мустафе одного адвоката, которого он видел в Сибири. Тот так же вот уговаривал рабочих во время стачки на Ленских приисках. Говорил красивые общие слова - и ничего конкретного. Как они были похожи!
- Чем же вы хотите помочь нам? - спросил Мустафа.
- Я хочу, чтобы вы хорошо жили. А эта забастовка повредит вам. Среди вас есть люди семейные. Детей нельзя оставлять голодными, это грех!
- Вы Шапоринскому это скажите! - крикнул Усатый ага. - Пусть не вынуждает нас бастовать! Пусть заключит с нами коллективный договор и даст нам восьмичасовой рабочий день!
Представитель Временного правительства заверил:
- Будьте покойны, я разрешу этот вопрос. Но давайте условимся: вы сегодня же выходите на работу...
В толпе раздался смех, послышались голоса:
