Только после знакомства с Гюнтером и его семьёй, я посмотрела на всё по – другому. Не все немцы были нацистами. И даже по ту сторону баррикад были невинные люди, пострадавшие не меньше нас от проклятой войны, от бесчеловечной идеи, ставшей двигателем геноцида, унесшего жизни миллионов.
Я сидела на берегу реки Прегель, рядом с Кенигсбергским Собором, точнее рядом с тем, что от него осталось. В самом сердце старого города. У немцев этот район назывался Кнайпхоф. Я любила это место. Мне казалось, что именно здесь есть незримый портал, соединяющий между собой две эпохи – эпоху рыцарей Тевтонского ордена и Советское время. При этом словно перешагнув войну. Как – будто и не было её вовсе.
Иногда, на рассвете перед работой, я приезжала сюда на папином велосипеде. Работали мы с раннего утра, иногда до ночи. Город нужно было поднимать из руин. Что-то удавалось поднять, а что- то выстраивалось заново. И конечно мы не хотели сохранять ничего принадлежащего «им», напоминающего о «них». Потому много построек разрушалось, и строилось новое – наше.
Вот и Кёнигсбергский собор – один из многочисленных символов прусского милитаризма, был «бельмом на глазу» нового советского Калининграда.
Сегодня я задержалась здесь дольше обычного. Мне хотелось тишины и покоя, хотелось побыть наедине со своими мыслями.
Целую неделю я не была у Гюнтера. После рассказа отца я никак не решалась пойти к ним. Внутри меня было смятение и тоска. Но я не переставала ни на секунду любить его, напротив, за время нашей разлуки мои чувства стали ещё сильнее. Я не знала, что делать. Мне казалось, если я пойду к нему, то предам отца, а если не пойду – просто предам саму себя.
Недалеко от меня, на берегу Прегеля, сидел загорелый парень с соломенными волосами. Он удил рыбу с папиросой во рту, периодически напевая себе что-то под нос. Для меня его не существовало.
Я сидела на камнях, обхватив колени руками, моё старое тёмно – синее платье было всё в кирпичной пыли, по щекам медленно катились слёзы, которых я даже не замечала.
– Привет, красавица, – услышала я голос за спиной.
Обернувшись, я увидела того самого рыбака, с полным ведром небольших лещей.
– Привет, – ответила я.
– Неужели всё так плохо?
– Нет, с чего вы так решили? – покраснев, сказала я ему. Мне стало неловко, что незнакомый человек стал свидетелем моих душевных терзаний.
– Ну а чего ты здесь сидишь в такую рань? Я приехал в шесть утра, а ты уже была на этом месте, – сказал он и улыбнулся. Я промолчала, не зная, что ему на это ответить.
