Если желание двигаться к успеху конфликтует с желанием баррикадироваться в зоне комфорта, но при этом оба желания открыто признаются, то конфликт между ними быстро сгорает, и человек спокойно реализует то, чего хочет сильней. Поэтому себе не указывать надо, куда и как двигаться; себя надо бы исследовать и свои же побуждения со спокойной открытостью признавать.
То есть по итогу, как бы себя ни корил, все равно сделаешь то, чего хочешь сильней. Просто можно это сделать по-разному: можно невротично, через протест и насилие, а можно – в согласии с самим собой.
Но, что делать, когда не хочется, вообще, ничего? Может все-таки напрягать волю, чтобы побороть лень? Такие вопросы возникают на стадии, когда своих реальных желаний уже неслышно, потому что они задавлены представлениями о том, как надо. Чем больше человеку было «НАДО» делать в этой жизни в разрез со своими желаниями, тем сильней в нем проявляется сопротивление к любым занятиям, от которых не веет сиюминутным кайфом.
Мораль общества, принуждающая личность забыть о своей воле и приобщиться к социальным ценностям, – один из мощнейших катализаторов невроза. Об этом я говорил подробней в книге «Стоимость ЭГО».
Понятно, что в каждом деле бывают неприятные процессы. Их спокойно принимаешь, когда осознаешь последующую за ними выгоду. Чтобы на ужин получить горячий суп, его для начала нужно приготовить. А если супа не очень-то хочется, тогда и готовкой заниматься себя не заставишь. Хозяин – барин.
То же самое касается здоровья. Хочется красивое, сильное тело? Насколько сильно хочется, равно в такой степени и будет преодолеваться сопротивление непривычным нагрузкам.
И так в любом деле. Я, например, навскидку провел около трех тысяч часов, пытаясь практиковать медитацию. Никакого геройства – просто мне этого хотелось и продолжает хотеться по сей день.
И в спортзал хожу стабильно без фанатизма дважды в неделю. Никакого самонасилия. Единственное, каждый раз перед тренировкой, я в течение пары минут напоминаю себе, почему этого хочу.
Расклад
Представьте, что вы играете в карточного дурака. Вам раздали шесть карт: два козыря, две слабых карты и две средней руки – выбора не было, делай теперь с ними, что хочешь. Этот расклад можно уподобить нашей генетике: форме тела, врожденной выносливости, здоровью. Но здесь у нас по прежнему остается зазор для сожалений – видимость последующего выбора, что со своим раскладом делать. Можно ведь «сплоховать», например, невыгодно сдать сильную карту, когда был шанс отделаться слабой.
