— Касс сказала мне, что твой велосипед украли, — сказала Каджика, выталкивая меня с полосы воспоминаний.
— Мог бы просто сказать, что ты занят.
— Я не был занят.
— Что? Никаких фейри, которых нужно дисциплинировать?
— Не сегодня, — ответил он слишком серьёзно.
Я пила молча. Не спрашивая разрешения, он оторвал кусочек плёнки и прочитал слово.
— Я напоминала себе о выборе, который мне скоро нужно будет сделать, — объяснила я, — на случай, если меня соблазнит что-то другое.
Он нахмурил брови.
— Тебя соблазняет что-то ещё?
Я сделала большой глоток пива, глядя на него поверх края своего стакана. На нём были папины ботинки, пара джинсов, которые ему действительно подходили, и чёрная футболка, в которой он казался худым, хотя я знала, что это не так.
— Какая сторона? — спросил он.
Я раздумывала, стоит ли говорить ему правду. Поскольку Каджика ненавидел фейри, высказывание могло бы меня убить, а я ещё не допила своё пиво. Ладно, это было не столько из-за пива, сколько из-за того, что мне просто не хотелось умирать. Ради папы и ради меня. Я расправила плечи и сказала:
— Отвратительная.
Он крепко зажмурил глаза. Это длилось так долго, что я задумалась, насколько сильно разозлила его по шкале от одного до десяти. Когда он открыл глаза, я решила, что он колеблется между девятью с половиной и десятью. Он поставил локти на стойку, а затем опустил голову на руки.
Мурашки побежали у меня по рукам. Я чувствовала себя порочной. Почему я чувствовала себя виноватой из-за выбора, который должна была сделать я?
— Вот почему я останусь человеком, Каджика, — я выпила ещё пива, чтобы заглушить чувство вины, которое у меня не было причин испытывать. — Плюс, я бы не хотела, чтобы ты был моим врагом. Я почти уверена, что ты бы выследил меня и убил за секунду, а стрела в сердце — это не тот способ, которым я хочу покинуть этот мир.
Он покачал головой. Пошевелил коленом. Я положила ладонь ему на бедро, чтобы успокоить его.
Он рывком поднялся с барного стула.
— Не надо!
Вспыльчивый и опасный, вот каким он был. Он пристально посмотрел на меня, я уставилась прямо в ответ. Я пожала плечами, затем отвела взгляд.
— Ты можешь уйти. Я поеду на автобусе, — я подала знак бармену. Он взглянул в мою сторону, прежде чем снова опустил взгляд на стакан, который вытирал. Я ждала. — Я бы хотела ещё, — громко сказала я, но он всё ещё не обращал на меня внимания. Другие посетители так и делали, но я не хотела их внимания.
Боковым зрением я увидела, как Каджика протиснулся в дверь. По крайней мере, он получил сообщение. Я в третий раз попросила у бармена пива. Несмотря на то, что мужчина поднял на меня глаза, он всё равно не подошёл. Пыхтя, я бросила десять долларов на стойку бара и встала. Когда я вышла, на меня обрушилась волна холода. Я моргнула, чтобы убедиться, что бар не был перенесён на край озера, и что я не шла прямо в водоём. Но единственное, в чём я пробиралась, была типичная мичиганская зимняя ночь.
