Он протянул мне тарелку с одним из вчерашних голубых кексов.
— Спасибо.
В животе было пусто, я откусила кусочек кекса. Когда сахар попал мне на язык, мой мозг загудел, как будто я была подключена к сети. Я и не подозревала, как мало у меня осталось топлива.
— Они действительно хороши.
— Милая, я хотел поговорить с тобой кое о чём.
Папино лицо было таким напряжённым, что я отложила кекс.
— О чём?
— Я хотел бы знать… Что-то происходит между тобой и внучатым племянником Холли?
Облегчение затопило меня. Тут я подумала, что он собирается сказать мне, что не верит, что Каджика связан с Холли, или что-то в этом роде.
— Боже, нет.
Внезапно захотев ещё, я отломила кусок кекса и бросила его в рот.
Он глубоко вздохнул.
— Хорошо. Потому что, хотя он и не твой двоюродный брат, он всё равно член семьи, и, — он сморщил нос, — вероятно, с генетической точки зрения не очень мудро слишком привязываться к члену семьи.
Это снова было похоже на дискуссию о птицах и пчёлах, за исключением того, что мне было не двенадцать, а девятнадцать, и вместо того, чтобы моя мать объясняла, как это работает, я разговаривала с отцом о мальчиках. Довольно мерзко.
— Тебе действительно не нужно беспокоиться об этом.
Папа улыбнулся, и это было всё равно, что наблюдать, как раскрывается бутон. Его губы были розовыми, как сахарная вата, а зубы невероятно белыми.
— Какой зубной пастой ты пользуешься? — спросила я его.
Папа уставился на меня так, как будто я раскроила себе голову. Я пощупала свой лоб на всякий случай. Гладкая кожа соприкоснулась с кончиками моих пальцев. Вау… Моя кожа была ужасно мягкой, как бархат или шёлк. Хмм… Что было мягче?
— Кэт, милая, ты в порядке? — спросил папа, присаживаясь передо мной на корточки.
— Хм?
— Ты потираешь одно и то же место на лбу уже около пяти минут. Тебе больно?
Я оторвала пальцы, и мне показалось, что я отклеила полоску липучки. Я почти слышала царапающий рвущийся звук.
— Что? Нет.
Он посмотрел на меня своими голубыми глазами того же оттенка, что и бассейн Айлен в Аризоне. Такой красивый голубой. Почему мои глаза тоже не могли быть голубыми? Вместо чёрного, или они были технически тёмными, тёмно-коричневыми? Нет. Чёрными. Это то, что было написано в моих водительских правах. Которые скоро мне понадобятся для Бостона. Ву-ху! Бостон. Я вдруг очень обрадовалась предстоящей поездке. Или, может быть, мне просто не терпелось выбраться из этого крохотного, крошечного, жалкого, богом забытого, кишащего фейри городка.
