«И зачем нам надо непременно ехать к королю?» – Хотела я добавить, но не стала.
– Все будет хорошо, – улыбнулся мне принц, правда, улыбка у него вышла какая-то вымученная. – Я так люблю тебя, Амина, – сказал он, сказал искренне, но этой любовью он явно счастлив не был.
– Я тоже вас люблю, – ответила я, чувствуя в своем голосе фальшь. Но такую фразу вообще сложно произносить в ответ, она требует порыва и кипения души, а моя душа сейчас кипела другими проблемами.
– Почему нам надо непременно ехать к королю? – решилась, наконец, спросить я у Тамино. – Может, просто поженимся? Без него?
Тамино опустил ресницы, он опять страдал – и опять делал это невероятно привлекательно, только, похоже, в этот раз он мучился не мной, а чем-то очень похожим на совесть.
– Так надо… Я… Об этом тебе лучше расскажет Омерль, – произнес он, моргнув.
– Омерль?!
Я поразилась чрезвычайно, но Тамино уже поднялся с колена и протянул мне руку.
– Пойдем, он все тебе расскажет.
На выходе он вдруг притянул меня к себе и поцеловал. И целовались бы мы долго, да, может, и не только целовались бы, чего уж там – но моя дуэнья, старушка-тренер, видимо, каким-то шестым чувством поняла, что наступившая тишина несет в себе гораздо больше крамолы, чем оживленный разговор до того, и проснулась.
– Кхм-кхм? – громко откашлялась она, и демонстративно выставила перед собой свое рукоделие.
Принц смутился, но совсем чуть-чуть. Еще раз опустив ресницы, он подал мне руку и мы чинно отправились слушать Омерля.
Глава 15.
– Если принц жениться на вас, прекрасная Амина, то король будет очень расстроен, – сказал мне Омерль.
Это я и без Омерля понимала. Но я не понимала, зачем тогда, едва договорившись пожениться, мы сразу с этим известием мчимся к королю? Чтобы ему больно сделать что ли? И, как оказалось, да. Именно за этим.
– Дорогая моя, вы же понимаете, насколько неестественно, когда у такого молодого короля, такой зрелый наследник, – улыбаясь, сказал мне Омерль, – я всей душой за мир, но, очевидно. Что так дальше продолжаться не может…
Если вкратце, то слова Омерля сводились к следующему: король не делился с Тамино властью, и поэтому нужна была война. Но просто так ее объявить было нехорошо, бароны не поймут, поэтому нужно было короля обидеть, чтобы он начал войну сам. А после всего, что случилось с герцогом, яснее ясного было, что обидеть короля проще всего Аминой. То есть мной.
– Он не стерпит вашей свадьбы, он исключит Тамино из наследников и начнет войну. Первый. Сам, – заключил Омерль, довольно улыбаясь.
