Ответ она не услышала, да и не надеялась услышать. Марисса слышала, как хлопнула входная дверь. Почти сразу же, как только она заперлась в своей комнате.
Успокаиваться Марисса даже не собиралась. Наоборот, она с ещё большим рвением принялась копаться в своих вещах, потому что знала зачем ушла мать. Как обычно, пошла жаловаться отцу. Человеку, которому бесполезно было объяснять, что розги отменили минимум как столетие назад. Так что за свою дерзость Марисса сегодня поплатится. Да что уж там, не в первый раз. Зато в последний, это уже решено. И на попятную уже идти поздно.
Марисса успела не только переодеться, но и заплести косу, чтобы не мешала бежать. С косой особенно пришлось повозиться, учитывая длину роскошных светлых волос. Чаще всего Марисса носила их распущенными, чтобы корни волос сильно не перенапрягались. Или чтобы соседские малявки завидовали и стремились к таким же. Её вообще во многом в деревне ставили в пример. Ругали только разве что за характер и за слишком острый язык.
В сенях раздались голоса и ничего хорошего они не предвещали. Отец был невероятно зол и что-то кричал, обещая крупные неприятности непутёвой младшей дочери.
Нужно было бежать и желательно срочно. Главный выход был перекрыт, но ведь оставалось ещё окно. Оно было закрыто от духоты, но не забито наглухо, как зимой, поэтому этот выход подходил идеально.
Марисса подбежала к окну и выглянула на улицу — с этой стороны дома никого не было и навряд ли кто сразу догадается, что она сбежала из дома. Для этого нужно будет сначала выломать дверь.
Перемахнув через подоконник, Марисса побежала к лесу. Она бежала так быстро, как могла, не оборачиваясь назад, чтобы не тратить времени даром. Только укрывшись густой кроной деревьев, она осознала, что забыла даже обуться. Но возвращаться было уже поздно, к тому же уже были слышны крики отца, а потом и матери. Нет, обратно никак нельзя было.
Лес закончился слишком быстро. И заканчивался он небольшой поляной, которая обрывалась слишком резко. Марисса слышала шум моря с одной стороны и лай собак с другой. Кажется, отец позаботился о скором возвращении бунтарки и всё же спустил с цепи Атамана и Егеря.
Марисса не собиралась прыгать в бушующие волны, она даже не поняла, зачем подошла к обрыву. Наверное, просто было интересно, как далеко отсюда падать.
Собаки залаяли совсем рядом и Марисса резко развернулась, неосознанно попятившись назад от испуга. Прежде чем упасть с обрыва, она успела увидеть злобную морду Егеря, который всегда недолюбливал её и едва ли не вылизывал её отца. “Отцовский Цербер” — последнее, что промелькнуло в голове прежде чем Марисса почувствовала, что летит.
