Я, не щадя нежные бутоны, разгребаю цветы в поисках карточки. В палец впивается крючкообразный шип, и на белоснежные лепестки падают мелкие, похожие на росу капельки крови. Я мотаю головой и быстро моргаю, пытаясь прогнать настойчивый флешбэк, который загорелся в голове. Такие же, но размазанные капельки я видела на собственных трусиках после его «ласк». И еще, это саднящее, мерзкое ощущение, которое еще пару дней скреблось внизу живота.
Карточки нет, но я точно знаю, кто прислал букет. Пячусь в сторону ванной, словно розы могут на меня напасть. Запираю дверь, врубаю воду и, избавившись от белья, встаю под приятные струи. Реву. Громко и протяжно — благо никто не слышит. Он от меня не отстанет. Такие люди не меняют решений.
Плачу, пока есть слезы. Стою под водой, пока подушечки не становятся сморщенными как изюм. Стою, пока хлёсткие струи не начинают резать кожу ножами.
Нехотя выбираюсь из своеобразного убежища и закутываюсь в мягкий банный халат, который скрывает меня от шеи и почти до пяток. Стою у зеркала и перетираю выгоревшие за лето волосы полотенцем.
Тихий стук в дверь, но я все же вздрагиваю, а сердце захлёбывается бешеными скачками.
— Открыто, — отзываюсь я срывающимся голосом и роняю полотенце на пол.
Выхожу в спальню, стараясь дышать через раз и не смотреть на букет. Удивительно, как что-то визуально привлекательное может казаться таким мерзким.
Дверь медленно открывается и на пороге появляется дядя Ильдар. Его взгляд сразу приковывается к букету, который невозможно не заметить. В темных глазах беспокойство, от которого становится не по себе.
— Что-то случилось? — спрашиваю я, стараясь, чтобы голос не дрожал так сильно.
— Все хорошо, родная, — отзывается он, так и стоя в дверях. — Меня пригласили в гости. И я бы хотел, чтобы ты составила мне компанию.
— Зачем?
Ехать куда-то на ночь глядя — это последнее, чего я хочу, хотя мы с дядей частенько выезжаем проветриться вечерами. Но обычно просто катаемся по округе и ни к кому не заезжаем.
— Тебе нужно отвлечься и развлечься, Асечка, — вздыхает он. — Надень-ка что-нибудь праздничное и поедем.
— Ну хорошо, — соглашаюсь я. — Дай мне полчаса, чтобы собраться.
Он молча кивает и уходит, а я так и стою посреди комнаты, пытаясь собрать себя по кусочкам.
Куда бы дядя меня ни вез, мы вынуждены будем проехать мимо владений Олега Цербера. Его огромный загородный дом, обнесенный неприступным, высоченным забором, не назовешь иначе как замком или дворцом. И это при условии, что в наших краях просто нет обычных простеньких дач с приусадебными участками, где люди выращивают огурцы в парниках.
