— Нет, я домой. Приму душ и лягу пораньше, — мягко отказываюсь я, стараясь не смотреть лучшей подруге в глаза.
Я никому не рассказала, что со мной сделал Олег в том ресторане: ни маме, с которой у нас всегда были доверительные отношения, ни лучшей подруге, от которой у меня нет секретов со времен песочницы. Мне так стыдно и плохо, что я все время пытаюсь держать дистанцию. Если кто-то из близких просто меня обнимет и спросит, что стряслось, я не сдержусь.
Я всеми силами пытаюсь утаить случившееся и просто не вспоминать, но словно вечно ношу за пазухой раскаленный уголек, который жжет так сильно, что уже нет сил держать.
—Солнце, ты в порядке? — спрашивает она, задержав на мне пристальный, обеспокоенный взгляд. — Ты стала замкнутая. Ни о чем мне не рассказываешь. Может, дуешься на что?
— Нет, все хорошо, — вымученно улыбаюсь я. — Просто еще много зачетов впереди, а я уже совсем выдохлась.
— Эх, честная ты моя, — вздыхает она. — Твой дядюшка может зайти к декану, кинуть ему на стол зеленую «котлету» и все решить. И никакого напряга.
— Ты же знаешь, я так не могу, — отмахиваюсь я.
Даже эти полушутливые слова о купленных зачетах вновь приводят меня к мыслям об Олеге. Словно с ним связано все неправильное и порочное в этом мире.
Мы с Алексой хоть и дружим, сколько я себя помню, все же очень разные. Она живет насыщенной жизнью «золотой» девочки, которая только и делает, что спускает деньги родителей и отрывается нон-стоп. Я же не собираюсь всю жизнь быть на содержании у дяди Ильдара. Я выучусь и стану журналистом. Хочу всего добиться сама, чтобы не зависеть от мужчин и не остаться ни с чем, если вдруг муж уйдет к другой, или дядя больше не сможет мне помогать.
— Глупая ты, Аська! — шуточно ударяет меня кулачком в плечо. — Пока мы молодые, надо отжигать, а ты сидишь с книжками и все лелеешь свой цветочек.
Мои щеки загораются предательским румянцем. Велик соблазн просто сделать вид, что я на нее обиделась и улизнуть, пока вновь не попала под сканирующий взгляд. Я так не могу подруги. Нельзя. Сделаю только хуже.
— Я же просила тебя не касаться этой темы, Алекс, — выговариваю воспитательным тоном, недовольно насупив брови.
— Ладно-ладно, раз решила старомодно хранить девственность до брака, пожалуйста, — фыркает она, а потом добавляет с примирительной улыбкой: — но завтра поедем тусить.
— Хорошо, — быстро соглашаюсь я и чмокаю ее ярко выделенную румянами щеку.
— Завтра утром заеду за тобой, — обещает Алекса, тряхнув длинным накладным хвостом, от тяжести которого у меня бы точно разболелась голова.
