Засовываю телефон в карман брюк и покидаю прохладный комфорт салона, позволив августовскому зною, который совсем не унялся к ночи, обхватить тело душным коконом. Оправляю костюм, который все равно скоро будет непригоден для носки и, прежде чем скрыться в подъезде, даю Рафе новые указания:
— Пусть Асе доставят букет через час. Белые розы. Штук сто. На длинных ножках.
— Карточка? — уточняет он, чуть заметно кивнув.
— Не надо. Она девочка неглупая. Сама сообразит от кого и зачем, — усмехаюсь я.
— Будет сделано, босс, — прищуривается он, едва скрыв ухмылочку, которая, вообще-то, нечастый гость на каменной морде.
Молча прохожу мимо консьержки, которая вмиг роняет недовязанную хрень и вытягивается по стойке смирно.
Двери лифта плавно разъезжаются в стороны, стоит мне нажать на кнопку, и я вхожу внутрь просторной кабины, где играет приятная музыка и пахнет чем-то цветочным. Хоть и бываю здесь набегами, даже левая хата не может находиться в лоховском ЖК, где все живут друг у друга на головах.
Цветов и конфет при себе не имею, потому что это не свидание, а скорее, отправление естественных нужд. Вы же в туалет с цветочками не ходите. Агния — лакомство, которое можно и побаловать, а сюда я приезжаю за жестким сексом по моим правилам и без обязательств. Бордели не мое, но не вижу ничего зазорного в том, чтобы содержать девочек для утех. Предпочитаю иметь своих женщин исключительно в личном пользовании.
Вжимаю кнопку звонка и не отпускаю палец, пока дверь не открывается и не показывается испуганное лицо Инки. Смотрит на меня как баран на новые ворота, хлопая искусственными ресницами.
Незатасканная блондиночка с жопой и сиськами что надо, но как-то уже приелась. Нет в ней манкости запретного, свежести маловато. Но еще на разок сойдет.
— Олег, — бормочет она, пропуская меня в квартиру.
— Ага, а ты другого ждала? — усмехаюсь я, захлопнув ногой дверь.
— Нет, конечно, — блеет эта сучка, работа которой заключается в том, чтобы быть готовой двадцать четыре на семь.
Скольжу по ней взглядом. На Инке стринги и футболочка, которая не прикрывает плоский живот, украшенный пирсингом. Крайне маловероятно, что от нее недавно вышел кавалер, но я хочу обострить ситуацию, чтобы выплеснуть все, что кипит внутри, нагнетаясь мыслями об Агнии.
Припираю ее к стенке, прижав собственным телом, и смыкаю на шее, которая вмиг пошла красными пятнами, пальцы.
— Ты же помнишь нашу договорённость? Узнаю, что ты с другими мужиками за моей спиной куролесишь, голову отверну, — обещаю я, чувствуя под рукой твердость гортани и трепетание мышц.
