Игорь поворачивается к Изольде, ждет ее ответа.
– Не жди, не признаемся, – смеется жена, – у вас свои секреты, у нас – свои.
Он находит ее ладонь, кладет сверху свою. Пальцы переплетаются, и сыновья отводят глаза…
– Ой, про грибы чуть не забыла. Сейчас принесу.
Изольда выходит на кухню, следом поднимается Игорь.
***
– Что у тебя с Ириной? Ты даже дочку не привел сегодня, – младший брат сочувственно смотрит на старшего.
Павел прошелся по комнате, распахнул окно. Осенний ветер растрепал волосы, остудил раскрасневшиеся щеки.
– Они на Кипр улетели, поправлять здоровье. Знаешь, Мишка, не могу: задыхаюсь я с ней. Мы словно разным воздухом дышим. Где она в своей стихии – там мне воздуха не хватает, а там, где мне хорошо – ей невмоготу.
– Я потому и не женюсь: второй, такой как мама наша – не встретил.
– Может, и у них не все гладко было, только перетерпеть сумели.
***
Двое очень немолодых людей стоят у окна на кухне. Свет не включают: ему не нужно, а она, прижавшись лбом к холодному стеклу, смотрит на звездное небо, на свет уличных фонарей, рассеивающийся в воздухе тонкими, длинными лучами, на огоньки проезжающих мимо машин. Игорь положил руки ей на плечи, притянул к себе.
– До сих пор не простила? Я просто боялся твоей жалости. Вот и тянул с женитьбой.
– Ты просто был глупый. Хорошо, что все-таки поумнел.
– Знаешь, Иза, я тогда лежал в больнице и не понимал, как буду жить дальше. Я ведь кроме физики ничего не знал, да и хотел заниматься только ею. А тебе – всего восемнадцать… И ты каждую минуту была рядом.
– Тебя это раздражало.
– Не без того. Мужчина должен опорой быть, а получилось так, что все легло на твои плечи. Не сердись, принцесса, я и правда был не слишком умен.
– Ладно тебе: принцесса… Какая девчонка в детстве не представляет себя принцессой, а своего избранника – рыцарем?
– Неважный тебе рыцарь достался.
– Сама выбирала.
Изольда поворачивается лицом к Игорю, обнимает за шею, вдыхая родной запах.
– Подожди. Как бы наши мальчики не подрались.
***
Возмущенный Мишин голос слышен, кажется, во всех уголках квартиры:
– Слушай, достали уже. Каждый второй журналист спрашивает: «Какая человечеству польза от открытия бозона Хиггса?» А какая польза от новорожденного ребенка? Устал повторять: наука – не роскошь. Не золотой унитаз. И поиск новых знаний – вовсе не прихоть или каприз ученых.
– Согласен, конечно – Павел кивает и делает преувеличенно серьезные глаза, – но ты мне другое объясни, братец. У нас в больнице медсестры начитались интернета и шепчутся, что вы там, в ЦЕРНе, на своем коллайдере ищите порталы в иные миры. Меня об этом спрашивают, нервно оглядываясь, как человека, приближенного к истине.
