– Да, Мэри. За все время нашего знакомства ты помнишь, чтобы я преувеличивал и выставлял человека в лучшем или худшем свете, чем тот заслуживал?
– Ни разу, – уверенно ответила Мэри.
– Вот, поэтому будь уверена, что я говорю сущую правду. Я и за человека плохое не скажу, но и завышать его никогда не стану, если тот не заслуживает. Что касается моих друзей, которых давно нет рядом со мной, то они были настоящими героями. Да, я и мои друзья не попали на фронт. Но Богу было угодно, наверное, и чтобы мы помогали тут не только родному селу, но и жителям Сочи. Бывало, что ночами, чтобы не были замечены немцами, на своих плечах носили тех, кто нуждался в нашей помощи.
Лес не умеет говорить, поэтому он не может рассказать то, чего довелось ему увидеть. Мог бы он говорить, рассказал бы столько историй времен войны, что и в книгах бы истории не поместились.
– Ты говоришь такие слова, что у меня мурашки по коже пробежали.
– Не давай воли негативным чувствам, Мэри. Слава Богу, эти времена давно остались в прошлом и наши дети не увидят те страшные картины воочию. Лишь в фильмах они будут видеть те страшные картины, которые не должны иметь место в жизни.
– Не знала, что у тебя было такое тяжелое детство. Я- то самая была маленькой, когда началась война, даже отца плохо помню, который погиб на войне, а вот тебе досталась тяжелая ноша, значит, – задумавшись над словами Миши, сказала Мэри.
– Не только у меня было тяжелое детство, Мэри. У всех ребят моего возраста было тяжелое детство. Я о тех временах даже никогда не говорил, старался не вспоминать то, что делает больно сердцу. Только совсем не вспоминать, тоже не получается. Зачем вспоминать часто то, что делает больно сердцу?
– Век живи и век учись. Никогда бы не подумала, что в наших лесах сохранились места, где от немцев прятались люди.
– Да, есть. Свидетелем того времени является пещера, – Миша указал на скалу, которая располагалась высоко над ними.
– Удивительно. Те самые пещеры?
– Те самые, – грустно подтвердил Миша.
– А туда есть вход? – Спросила Мэри.
– Есть, Мэри, есть. Хочешь, зайдем внутрь?
– Хочу, только боюсь, что мои старые кости не согласятся подниматься по этому склону, – Мэри указала на подъем.
– Наши кости, и наше тело подчиняется разуму. Если разум желает, то тело будет подчиняться. Иди за мной медленным шагом, – сказал Миша и, держа Мэри за руку, начал подниматься по склону медленными шагами.
Подниматься по склону в пещеру было делом не легким, но старики не сдавались.
