Опустив ресницы в притворном стеснении, я, опять таки слегка зевнув, что на этот раз невозможно было не заметить, наклонилась и… обхватила губами мочку уха Жермиена. Он замер, даже дыхание задержал. На достигнутом я не остановилась и принялась посасывать её, покусывая иногда, и тихонько возбуждённо мычать, не забывая продолжать орудовать пальчиками ниже пояса. Оказалось, ушная эрогенная зона присуща мужчина не только Земли. А то, признаться, я немного сомневалась, разные же миры совсем. Но пронесло, всё получилось - Жермиен откровенно застонал и выгнулся бёдрами мне навстречу. И я подалась чуть вперёд, намекая, что не против перейти сегодня к настоящему интиму.
Когда разгорячённый Король не выдержал и стиснул меня в жарких объятиях, я охнула от боли и сжалась в комок, руками обхватив нижнюю часть живота.
— Сиенна?! Милая, прости, я не… — начал он испуганно, но я перебила:
— Нет-нет, дорогой, ты не виноват! Это… — Всхлипнув, сползла на кровать с коленок Жермиена и свернулась калачиком. — Понимаешь, у меня наступили женские дни, которые… ну, кровь…
— Ох, — разочарованно выдохнул муж, — я понял…
— Прости, родной, началось буквально вот недавно, за час до твоего прихода, наверное. Так неудачно! Но я подумала, что ничего страшного и вот… М-м-м, — снова застонала, старательно кривя лицо.
— Ну, ты выпей лекарство, раз так больно.
— Я уже, — кивнула на флакон, стоящий на тумбочке у кровати.
— Отлично, — обрадовался Жермиен, ложась рядом и игриво заглядывая в глаза, — значит, скоро пройдёт. И мы продолжим, хотя бы ручкой…
— Только у микстуры от женской боли есть одно…— протяжный зевок, — побочное явление. От неё очень тянет… спа-а-ать… — Мои глаза начали закрываться, а мнимая боль отпускать. Я слегка расслабилась и даже чуть улыбнулась от этого. — Легчает… Прости, милый, давай… — зевок, — продолжим в другой раз…
Вот так тебе! Ну, что? Нравится, когда прокатывают, да? И мне не понравилось, что ты отказал мне в белом танце, дорогуша.
Промычав ещё что-то нечленораздельное, я закрыла глаза, умиротворённо застонала, изображая наступившее безболезненное блаженство, и отвернулась к Жермиену спиной, обхватив руками подушку в твёрдом намерении не просыпаться до утра.
Несколько секунд муж не подавал признаков жизни, затем неуверенно позвал:
— Сиенна?
Я не ответила, только глубоко и ровно дышала.
— Бездна, что за непруха! — фыркнул он тихонько и, встав с постели, пошёл к выходу. — Ладно, есть запасной вариант.
