— Что за бред? — устало вздыхаю и качаю головой. Никогда и ничего у меня не было с Юлей. Она просто на меня работает. И делает свою работу на удивление хорошо. На этом все. Но Для Полины это не аргументы. В ее больной голове могут жить лишь больные фантазии. И доказать что-то просто нереально.
— Ты думаешь, я не знаю? Не вижу, с каким обожанием она на тебя смотрит? — продолжает она гнуть свою линию, раздувая скандал на ровном месте. Как она любит и умеет. Но вот мне сейчас совсем не до этого
— Достаточно! — грубо рявкаю я, начиная терять терпение.
— Может, и сын ее от тебя?
— Замолчи, иначе я за себя не отвечаю, — последнее предупреждение, после которого я буду вынужден принять меры.
— Да ладно, успокойся. Я же пошутила… — хмыкает Полина и застегивает пуговицы. — Никак не привыкну к тому, что мой муж неполноценный…
— Пошла вон, — цежу сквозь зубы и сжимаю кулаки так, что белеют костяшки пальцев. Холодная ярость разносит все внутри и грозиться вырваться наружу.
— Я так люблю, когда ты злишься…
— Вон, я сказал! — кричу на нее.
Полина смеется в ответ и наконец выходит из кабинета. Закрываю глаза и стараюсь дышать ровнее, чтобы успокоить внутренних демонов, но тело колотит от злости. Стерва. Отрицательные эмоции заполняют меня до краев и справиться с ними не получается.
— Сергей Дмитриевич, мы готовы, — слышу взволнованный голос Юли и распахиваю веки. Непонимающе смотрю на нее, пытаясь уловить смысл слов. Наконец мне это удается. Выдыхаю и немного разминаю мышцы.
— Да, иду.
Противный писк пробирается в сознание, возвращая меня в реальность. С трудом открываю глаза, веки тяжелые, словно налитые свинцом. Осматриваюсь и не сразу соображаю, где нахожусь. Белые стены, на окнах плотные жалюзи, какие-то приборы. Больница? Но что я здесь делаю? Ничего не понимаю.
Делаю нас собой усилие, чтобы пошевелиться, но тщетно — не чувствую половину тела. Это что еще такое? Мамочка, страшно-то как.
— Как вы себя чувствуете? — откуда-то раздается мужской голос.
Поворачиваюсь на звук и пытаюсь сфокусировать взгляд. Мужчина с проседью в волосах и в белом халате. По-видимому, врач. Немного отпускает.
— Не знаю, я не чувствую ничего, — опять пробую пошевелиться, но безрезультатно. Закусываю губу от досады и беспомощно смотрю на него.
— Это нормально, — улыбается он и светит мне в глаза фонариком. — Вы под сильными препаратами.
— Зачем они мне?
— Вы не помните? — хмурится доктор, невозмутимо продолжая проводить осмотр. Колет иголкой мне в палец на ноге, рефлекторно дергаюсь. Повторяет со второй ногой, а я облегченно выдыхаю. Ноги целы.
