Ваня здоров. Во время беременности и родов мы с Женей сдавали все анализы. В быту Ваня не мог заразиться.
Что-то я совсем ушла в думки, подсчеты и переживания. Для спокойствия повторю анализ, но процентов на девяносто уверена: нет у меня вируса.
Надо решить другой, более важный вопрос — как выставить Женю за дверь. Не хватало, чтобы Ваня проснулся, а он тут лежит…
Открываю глаза. Бывший муж смотрит на меня с ухмылкой. Меня это настораживает.
— Женя, если это шутка, то неудачная! — произношу, сама понимая, что такими вещами может шутить только полный идиот. — Вставай, идем в кухню, поговорим за закрытыми дверями, чтобы нас не услышали.
— Я не шучу, — поднимается и, придерживаясь за стенку, шагает следом за мной. — Я злюсь на себя, что потерял такую женщину, — мне тошно от его пьяных признаний. — Злюсь на себя, что мог тебя заразить, — закрываю за ним дверь, а он плюхается на стул. Я отхожу к окну. — Теперь мы вместе… — я ошарашенно смотрю на него, а он продолжает: — умрем. Ты меня простишь?
— Давай ты не будешь меня… нас хоронить раньше времени? — я не спрашиваю, при каких обстоятельствах он узнал о своем диагнозе. Как давно это случилось… Мне его жизнь совсем неинтересна.
— Ты уверена, что не заразилась? — он говорит тихо. — Я буду только рад, если это так, — не верю ему почему-то. — Значит, умру только я.
— Люди с таким диагнозом при правильном образе жизни и регулярной терапии в наше время доживают до старости. Не думаю, что врач с тобой об этом не говорил, поэтому прекращай давить на жалость! — раздраженно выговариваю.
— Это разве жизнь? Не пить, не курить, вечно принимать таблетки, будто инвалид!
— Ты забыл про незащищенный секс.
— Если я буду предупреждать партнершу, что у меня ВИЧ, много желающих найдется заняться со мной сексом? — недовольно. А у меня так и вертится на языке: «Копи на резиновую бабу!».
— Вести беспорядочные половые связи уже не получится, а вот найти постоянную партнершу, которая тебя полюбит и примет с диагнозом — возможно.
— Рада, давай начнем все сначала? — будто не слыша меня, продолжал он. — Я все понял, осознал. Я ведь всегда тебя любил, Рада! Ты ведь меня не бросишь? А если мы оба больны, будем друг друга поддерживать…
Он серьезно? Я от удивления потеряла дар речи. Женя, видать, для храбрости напился, чтобы произнести свою пламенную речь. Я поняла, на что он рассчитывает: на фоне общей болезни я от безнадеги должна его принять. А дальше по старому сценарию — вновь кормить, поить, одевать этого тунеядца.
