– Твое тело – да, а мысли и душа две недели рядом с красавчиком.
Анька не ревновала, она меня подначивала, потому что эти две недели мы общались лишь на парах и иногда созванивались перед сном, если я не очень поздно возвращалась домой. Да, я полностью погрузилась в отношения с Амиром. Он не давал расслабиться, переключиться на что-то другое. По утрам отвозил, на каждом светофоре целовал так, что я еще какое-то время приходила в себя. На переменах звонил или писал. После занятий забирал.
– Сначала я тебя кормлю, потом развлекаемся, – предупредил он в первый день и не изменял традициям.
Мы посещали разные рестораны, реже кафе. Я замечала, с каким интересом смотрят на него женщины. От моих ровесниц до дам за пятьдесят. Каждый раз во мне просыпалась ревность. Чем больше я узнавала Амира, тем отчетливее понимала интерес к нему женщин. Умный, привлекательный, состоятельный, уверенный, сильный…
С Амиром было интересно. Он мог шутить, мог говорить о литературе и картинах, об истории и музыке, о новом вооружении и первых револьверах. А его тело? Которое Анька мечтала увидеть на обложке глянцевого журнала. И не только Анька, и не только на обложке. Меня влекло к нему по-страшному. Подкупало, что он смотрел только на меня, будто не замечал интереса других. Рядом с ним я чувствовала себя особенной. Защищенной. Амир как скала, за которой можно спрятаться от любых бурь и ненастий.
Он давал мне то, чего я была лишена многие годы. Амир, как торнадо, все сносил на своем пути, а меня закружил в водовороте чувств и эмоций. Я не возражала. Впервые после смерти мамы я чувствовал себя настолько живой. Влюбилась и даже не заметила, как это произошло.
Братья, что удивительно, не вмешивались. Иногда мы возвращались под утро, чаще всего перед выходными, чтобы я могла выспаться. Но от Самира не прилетело ни одного замечания.
Никогда бы не подумала, что могу влюбиться в человека, которого давно знаю. Но мы ведь не общались раньше, виделись редко и на расстоянии. А тут… химия. По-другому не скажешь. Только химией можно объяснить, почему все так быстро произошло. Почему от поцелуев Амира я забываюсь. Злюсь, что он не идет дальше поцелуев. Разбудил жажду в моем теле, но не спешит ее удовлетворить. Он ведь видит, что я готова пойти дальше…
– Вот опять, – ворвался голос Аньки в мой мозг и вернул в университетскую столовую за поцарапанный столик, на котором остывал невкусный кофе. – И не говори, что ты думала о лекциях, – шутливо она поиграла бровями. С Анькой всегда было легко. Она не заставляла меня чувствовать себя виноватой, радовалась моему счастью.
