Александр вежливо пригласил свою гостью с ним пообедать, на что та с радостью согласилась. Они сидели в большом зале, стол в котором был предназначен, как минимум, для двух десятков людей. Но в этот раз они сидели рядом вдвоём, не пригласив никого из приближённого круга Александра или Фалестриды — это был откровенный знак доверия друг к другу, но свой меч царь держал при себе, в отличие от амазонки, которая была безоружна.
Александр порезал на куски свою порцию мяса, а затем, задумавшись, обратился к девушке:
— Ты ведь царица амазонок, почему ты об этом умолчала?
Фалестрида, не сводя взгляда со своей тарелки и неаккуратно нарезая мясо трясущимися руками, очень волнуясь, ответила:
— Мы — сёстры. Пусть я и возглавляю наше племя, но лишний раз называть себя царицей я не желаю. Я уважаю и люблю каждую из своих амазонок, — она ещё раз попыталась нарезать мясо, а затем нервно отодвинула свою тарелку от себя и посмотрела царю в глаза. — Этого не хватает вашим армиям, что воюют с нами. Ты отдаёшь приказы своим людям, и они их выполняют. Вы воюете за территорию, за продовольствие, за человеческие ресурсы, а мы с сёстрами воюем за наше племя; за нашу жизнь и наше развитие.
Александр тоже отодвинул свою тарелку и в ответ посмотрел в её глаза: они горели. Страстью, гордостью, непоколебимостью. Это были именно те глаза, в которые влюбляются. Он ещё не был женат, но уже успел познать многих девушек и женщин, и Фалестрида, сидящая рядом с ним и откровенно смотрящая на него, была приближена к лучшим из них. По крайней мере, её внешность говорила об огне её души — и это царю нравилось.
— Скажи мне, зачем ты пришла? Что тебе нужно от меня?
Фалестрида осмотрела обставленный едой стол и, вернув взгляд на царя, взяла свой бокал с вином, следя, как он тоже брал свой. Выпив, она покрутила бокал в руках, вернула его на стол и, встав со своего стула, вышла из-за стола, следя за тем, чтобы Александр смотрел на неё. Он развернулся к амазонке и осмотрел её сверху вниз.
Царица потянулась рукой к своему поясу, а затем резко подняла её вверх, вытащив нитку, которая удерживала одежду на ней. С этим движением её тканевое одеяние полностью слетело с неё, оголив тело. Александр разглядывал обнажённое тело, ожидая комментария Фалестриды. Она подошла к царю и положила нитку от своего одеяния на его плечо, а затем наклонилась к его уху:
— Я понимаю, ты — победитель, я — побеждённая, вся моя территория теперь в твоих владениях, так позволь мне в честь признания твоего триумфа родить от тебя девочку! Не только мне, но и всему моему племени это будет в честь! Александр, прошу, не откажи в этой услуге. Наша с тобой дочь будет лучшей амазонкой на всём побережье Каспийского моря! Я воспитаю её царицей, которую ещё не видели здешние земли! И имя её будет — Кима!
